Террористы по ошибке. Как несправедливо сдают в черные списки

Как выходит, что в списки Финмониторинга попадают «старушки-террористки» и «блоггеры-экстремисты», узнал Sobesednik.ru.

После парижских терактов в России срочно создана комиссия по борьбе с финансированием терроризма. Счета тех, кто причастен или подозревается в связи с терроризмом и экстремизмом, будут сразу блокироваться. Sobesednik.ru выяснил, кто и за что попадает в черный список Росфинмониторинга и что с ними происходит дальше.

Черный список

В черном списке Финмониторинга сегодня значится 4546 террористов, экстремистов и разных разжигателей. Все их банковские счета заблокированы, а денежные средства, кроме пенсий, пособий и 10 тысяч рублей в месяц из зарплаты, заморожены. Так государство борется с легализацией преступных доходов и финансированием терроризма. Но, как выяснил Sobesednik.ru, наряду с реально опасными преступниками в перечень Финмониторинга попадают блоггеры, скандальные пенсионерки, журналисты и общественники.

Пенсионерку Валентину Прасолову из Ставрополя соседи за глаза, конечно, называли террористкой за скандальный нрав. Но чтобы ее таковой официально признало государство, согласитесь, перебор. Бабушка вдрызг разругалась с соседями кавказской национальности, причем в порыве гнева не раз упомянула национальность оппонентов в неуважительном ключе. Повод был пустячный: дети слишком громко вели себя на площадке. Но детский конфликт перерос во взрослый (подключились родители), а потом – и в межнациональный. Оскорбленные соседи повели себя неожиданно: вынесли бытовую ссору в суд, который и осудил бабулю условно по статье «экстремизм», так как несдержанность на язык и неуважение к жителям солнечного региона бабка проявляла уже не в первый раз.

[:image:]

– Осуждение по статье «экстремизм» – уже повод для включения в федеральный перечень террористов, и неважно, это экстремист на словах или на деле, убил он кого или просто неудачно выразился, – прокомментировала Sobesednik.ru Лариса Романова, глава Движения в защиту пострадавших от действий Росфинмониторинга.

– По нашему законодательству экстремистом могут признать каждого второго. Достаточно написать или сказать: «русские пьяницы», «таджикский наркотрафик» или «цыганский обман» – и всё, ты разжигаешь ненависть и возбуждаешь вражду, – сказал Sobesednik.ru пермский журналист и преподаватель университета Роман Юшков, который свою фамилию в Перечне террористов и экстремистов нашел сразу после фамилии украинского националиста из «Правого сектора» Дмитрия Яроша.

Уголовная статья за газетную статью

Юшков попал в черный список за статью о межнациональном конфликте в городе Пугачеве. В полемическом запале Юшков подвел свою статью к выводу, что если власти ничего не предпринимают для защиты населения, то население должно позаботиться о себе само. Прокуратура определила заметку как «разжигание» и «призывы к насилию». Правда, одна из статей обвинения позже отпала, по другой Юшков был амнистирован и исключен из списка Финмониторинга. Но по нашему законодательству бывших экстремистов даже с приставкой «псевдо» не бывает: есть отдельный список тех, кто был исключен из списка. Так что зарплатную карту журналиста разблокировали, но вот кредит или даже пластиковую карту ему вряд ли выдадут – банки обходят дальней стороной клиентов, запятнанных такими суровыми обвинениями.

[:image:]

– Статья 282 нашего УК во всем мире признана бредом, – считает Юшков. – По ней могут осудить за возбуждение ненависти к любой социальной группе. То есть срок можно получить даже за фразы: «сотрудники ЖКХ завышают тарифы», «моряки пользуются услугами проституток», «бабы не хотят рожать», – говорит Юшков.

Моряки и бабы могут и стерпеть, а вот «социальная группа» власть периодически тащит в суды таких бумажных и митинговых экстремистов. Саратовскому пенсионеру, например, «пришили» 282-ю статью за выступление на митинге.

Террористы в Думе

– Черный список очень разношерстный. Всех, кто в нем состоит, можно условно разделить на три группы. Реальные отморозки, которые находятся в розыске за террористическую деятельность, – их больше половины. Следующие, как мы их между собой называем, – «балаболы» – интернет-вояки, блоггеры, общественники. И третьи – это люди, способные к активным действиям, которых государство хочет взять под контроль, – говорит Владимир Белашев, который сам был осужден по громкому делу «Реввоенсовета» и за подрыв памятника Николаю Второму. Белашев в черном списке уже много лет. Как и Лариса Романова, осужденная за организацию взрыва у приемной ФСБ, в котором не было жертв.

Пожалуй, самый известный фигурант перечня – бывший полковник ГРУ Владимир Квачков. Значатся в перечне члены полусекты «Поэтизированное объединение разработки теории общенародного счастья» («ПОРТОС»), политический активист из Норильска Николай Бабушкин, 24-летняя Эллина Ильенко из Курска, которая размещала на своей странице в «Контакте» антиисламские лозунги рядом с фотографиями разных частей своего тела.

[:image:]

– Честно, большинство этих «террористов» достаточно хорошенько отшлепать и отправить на перевоспитание. Но выйти из списка можно только после погашения судимости. Например, по тяжкой статье «Терроризм» этот срок составляет 8 лет, – говорит Белашев.

Группа «экстремистов» и «террористов» во главе с Белашевым и Романовой в 2014 году пришла в Госдуму. Встретиться с ними отважилась только женщина-депутат – космонавт Валентина Терешкова.

– Благодаря ей мы провели поправки, из-за которых отношение к нам стало менее «людоедским», – говорит Белашев. – Нам разрешили получать из замороженных Финмониторингом средств пособия на детей (у Романовой, например, четверо детей), пенсии и 10 тысяч в месяц из заработной платы. Раньше не было и этого. Но реальные террористы, которые находятся в розыске, за пособиями и зарплатой в банк не придут, так как их сразу повяжут. Поэтому им это не нужно, а нужно таким, как мы, «экстремистам», на совести которых нет человеческих жертв.

Финмониторинг работает активно – черный список постоянно пополняется.

• Примите участие в опросе: Считаете ли вы, что в России нужно ввести смертную казнь для террористов?

– Но я не знаю ни одного случая, чтобы таким способом был пресечен реальный канал финансирования терроризма, – разводит руками Белашев. – Система работает мощно, но не очень эффективно. Например, нам запрещено иметь банковские карточки. Почему? Где логика? Ведь как раз по оплатам карточкой можно отследить местонахождение человека. Надо, наоборот, раздать всем, кто в списке, карты и следить потом за ними! Запрет на карты не дает многим фигурантам списка устроиться на официальную «белую» работу. Люди вынуждены идти в нелегальный сектор, что их исправлению точно не способствует. На Западе «подозрительных лиц», конечно, тоже контролируют, но иначе: там в каждом банке сидит специалист из финансового контроля и отслеживает подозрительные операции. Для этого нужна системная работа. А ведь гораздо проще отрапортовать, что вот обнаружили еще с пяток террористов, и неважно, что большинство из них опаснее авторучки в руках ничего не держали.

Другие материалы по теме смотрите в рубрике Исламизм.

[:wsame:][:wsame:]