Как под покровом войны расхищаются уникальные артефакты

Sobesednik.ru разузнал у учёных, каковы масштабы «чёрного рынка» культурных ценностей, кормящего варваров из ИГИЛ.

Два года назад объем расхищаемого в Сирии культурного и исторического достояния составлял примерно $2 млрд — к такому выводу пришел журналист британской Sunday Times, проведя специальное расследование. Сегодня тревогу бьет уже ЮНЕСКО, отмечая небывалый наплыв на нелегальном рынке исторических ценностей с Ближнего Востока и оценивая обороты этого нелегального бизнеса уже в $3,5 млрд. Так какие же артефакты утекают из охваченного войной региона?

Место действия — Месопотамия

Сирию ученые считают колыбелью цивилизации человечества. Сегодня эта колыбель в заложниках у боевиков «Исламского государства» (ИГИЛ) [деятельность признана экстремистской, запрещена на территории РФ решением суда].

— Родина самой первой на земле государственности, письменности — Месопотамия. Так древние греки назвали ареал между реками Тигром и Евфратом. Основную часть Месопотамии составляет современный Ирак, значительную ее часть — северная Сирия, — объясняет член-корреспондент РАН археолог Рауф Мунчаев, который 20 лет проводил археологические раскопки в Ираке и столько же — в Сирии. — С середины XIX века тут активно работали ученые всех стран, иногда можно было насчитать от 50 и больше археологических экспедиций сразу. Советские археологи начали работать в Ираке с 1969 года, но к концу 80-х из-за войны в Персидском заливе мы были вынуждены прекратить там работы.

В кабинете Мунчаева стоят красивые сосуды. Он кивает на них:

— Это из Ирака. Скоро они отправятся в ГМИИ им. Пушкина. По законам Ирака они оставляли себе 2–3% самых ценных артефактов из найденного. Остальные предметы разрешали нам вывозить. И сегодня Россия стала обладательницей очень ценной в научном отношении коллекции керамики по ранним культурам Месопотамии (5 тысячелетие до н. э.). Для изучения этих материалов ученые со всего мира приезжают к нам — иракский музей был ограблен во время последних войн. А город, близ которого мы там работали, сейчас тоже захвачен игиловцами.

[:image:]

Зарытые черепки

С сирийскими ценностями ситуация, как выясняется, еще плачевнее.

— По закону Сирии о древностях ни о каком вывозе артефактов из страны речи идти не может, — продолжает Мунчаев. — В Сирии мы начали работы в 1988-м. В 2010-м мы закончили раскопки поселения Телль-Хазна-I в провинции Хасеке (составная часть Месопотамии) и готовились приступить к новому объекту, но началась война, и пришлось все работы свернуть.

Это были грандиозные раскопки — на площади 5 тыс. кв. м и глубиной до 17 м. За 20 лет мы вскрыли все поселение Телль-Хазна-I, возраст которого — 5 тыс. лет. Это уникальный объект — нигде больше так полно не сохранилось ни одно поселение, сделанное из сырцовых кирпичей. Мы вскрыли остатки храма (8 м высотой), крупные зернохранилища, мощную стену вокруг города — до 6 м толщиной и в высоту до 8 м...

Естественно, мы нашли там и множество культурных ценностей, — продолжает Мунчаев. — В частности, более 300 статуэток животных, украшения, печати с изображением разных сцен и так далее. Все было передано в музеи Алеппо, Ракки, Дейр из-Зор и других городов Сирии. Сегодня все они — в руках боевиков «Исламского государства». Музеи разграблены, и мы ничего не знаем о судьбе наших находок.

Уходя, мы, правда, засыпали сам памятник. И еще — спрятали там оставшиеся за экспедицией материалы, которые сирийцы отказались от нас получить, — главным образом это обломки древних сосудов. Их больше 100 тысяч, все они описаны, зашифрованы. То есть представляют серьезную научную ценность. Между тем в декабре 2014-го эта территория попала под власть ИГ. Мы знаем, что наш лагерь был разграблен и разрушен. Что стало с самим памятником, неизвестно. Хотя сейчас эти территории уже отбиты и контролируются курдскими проправительственными войсками, — рассказал учёный Sobesednik.ru.

Что вывозят

Счет разграбленных и уничтоженных в Сирии памятников культуры идет на сотни — еще в мае этого года (после захвата Пальмиры — о ее сокровищах «Собеседник» подробно рассказал в №40, 2015 г.) замминистра культуры этой страны заявил: от рук боевиков пострадало 750 исторических объектов. В каждом их них — тысячи артефактов.

С 2013 года Международный совет музеев создает «Красные книги» культурных ценностей Сирии, находящихся под угрозой. Раньше такие книги создавались для Афганистана, Ирака, Египта. Туда входят не только археологические объекты, архитектурные памятники, но и мелкие артефакты. Другое дело, что трудно описывать произведения, если они не были включены раньше в каталоги, не имея возможности свериться по музейным описям. В любом случае «Красные книги» — хоть какое-то подспорье для тех, кто пытается отслеживать на антикварном рынке краденые предметы.

Судя по полицейским рапортам из разных стран мира, нелегальный трафик сирийских ценностей в основном состоит из элементов архитектурного декора (фризы, капители колонн), мозаик, печатей, монет, стеклянных и керамических сосудов, ювелирных изделий, скульптур... Цена на эти предметы — очень разная: от нескольких десятков долларов до нескольких тысяч. Но есть и настоящие раритеты, которые «тянут» на миллионы долларов.

[:image:]

— Многое зависит от аукционных цен (от них отталкиваются на черном рынке), от спроса, от образованности коллекционера, наконец, — объясняет процесс ценообразования главный научный сотрудник Государственного музея Востока, кандидат исторических наук Владимир Кореняко. — Да и от самого предмета. Если это, допустим, сосуд, он должен быть целым. Еще важно, насколько он древний, с узором или без... Так, хорошо сохранившийся сосуд с узором, датированный примерно 3 тыс. до н. э., думаю, может стоить несколько тысяч долларов. На порядок дороже — уже десятки тысяч долларов, — полагаю, будут стоить уникальные предметы из драгметаллов, поделочных камней или хорошо выполненные артефакты из кости и рога. Неплохие деньги коллекционер может заплатить и за фрагмент археологического памятника достойной сохранности.

Фальшивки или камуфляж?

Культурные ценности стали второй по значимости статьей дохода боевиков ИГ. По сведениям британского археолога Амра эль-Азма, они не гнушаются заниматься раскопками и с середины 2014-го даже нанимают на эту работу людей. При этом ИГ строго контролирует вывоз и продажу ценностей.

При таком отношении странно, что боевики так напоказ уничтожают объекты культуры, как это было в Пальмире. Возможно, поэтому среди экспертов не угасает надежда: все эти разрушения — отчасти спектакль. Наиболее ценные артефакты разбирают и продают «по кускам». И хотя шанс найти их и собрать невелик, но все же...

— Вряд ли, — не соглашается Рауф Мунчаев. — Вы же слышали, что боевики сделали с бывшим директором пальмирского музея, которого зверски убили, а до этого пытали? Ему было 82 года. Я знал его с 1988 года. Это был замечательный человек, прекрасный ученый. Его сын, в последнее время ставший директором этого музея, успел сбежать. Боевики требовали от старика указать, где спрятано пальмирское золото. А это миф. Но, возможно, они действительно не все разрушают. Я слышал, будто куски колонн из Пальмиры продавали в Чили. Но правда ли это, не знаю.

В любом случае большой спрос нелегального рынка на древности из Месопотамии и неразбериха с тем, что осталось в музеях, а что уничтожено, порождает расцвет рынка фальшивок.

— Это естественно: если есть всплеск на черном рынке, — говорит Кореняко, — неминуемо будет такой же всплеск и среди создателей фальшивок.

— Так и раньше было, — уверяет Мунчаев. — Как только вы оказывались в Ираке или в Сирии близ археологических памятников, к вам тут же подбегали мальчишки и предлагали купить «очень ценные находки из раскопок», — рассказывает Мунчаев. — На 99% это были фальшивки. Думаю, и сейчас желающих сбыть «ценную древность» не меньше.

Механизм сбыта

Черный рынок искусства состоит из нескольких пластов. Самый примитивный — это случайные обладатели древностей, как правило, очень низкого уровня. Они стараются сбыть свой товар в мелкие антикварные лавки или на интернет-аукционах. Средняя цена артефактов тут — $100–200, а то и ниже, причем очень много фальшивок.

Основной пласт — хорошо организованные цепочки сбыта от контрабандиста к дилеру, от дилера — к коллекционеру. Тут продают и серьезные произведения, и не очень. Среди покупателей, уверяют эксперты, встречаются даже небольшие музеи, не слишком заботящиеся о своей репутации.

Ну и, наконец, самый серьезный пласт — это когда добывается «вещь под заказ». Иногда раритеты тянут на несколько миллионов долларов.

[:image:]

Артефакты, которые сейчас плывут с охваченного войной Востока, как считает американское издание Foreign Policy, активней всего покупают в США. Но много коллекционеров и в Европе, и в странах Персидского залива. В России спрос на такого рода древности невелик, хотя все же есть — летом на российско-финской границе был задержан такой груз: артефакты из Сирии, среди которых — большая изразцовая плита османского периода.

Самый удобный путь вывоза из Сирии — в Турцию или в Ливан. Оттуда предметы попадают уже в Европу. Некоторые эксперты считают, что для транзита черные дилеры используют швейцарские зоны льготного таможенного режима.

— Мне кажется, лет через 15 некоторые из этих предметов мы все же увидим на крупных аукционах, — размышляет Кореняко. — Ведь мало нелегально купить артефакт — важно подтвердить его происхождение (провенанс). А значит, ему надо создать легенду: якобы он из фамильной коллекции или был приобретен в частной коллекции и так далее. Со временем легенда может ожить, и тогда краденное произведение может вдруг оказаться легальным.

Как вернуть украденное

Если Минкульт той или иной страны ведет собственный реестр культурных ценностей, в том числе похищенных, это облегчает возвращение: как только искомый предмет окажется в поле зрения Интерпола или попадет в солидный аукционный дом, о нем тут же сообщают властям страны, объявившей его в розыск Важный аспект: страна должна доказать тождественность предмета, то есть артефакт должен быть внесен в каталоги, иметь четкое описание. Понятно, что если предмет был похищен, скажем, «черными копателями», его уже не вернешь.

Если некто, купивший краденый предмет, докажет, что он не знал о его нелегальном происхождении (то есть что он добросовестный приобретатель), ему должны вернуть деньги — страна, разыскивающая украденные у нее ценности, будет должна их выкупить. При этом у нее на это всего три года — с момента, как власти узнали, у кого находится похищенное. Но если покупатель знал, что приобретает краденое, предмет изымут у него без компенсации.

Потери в регионе

После войны в Персидском заливе в 1990-е в Ираке было похищено 3 тыс. произведений и 500 древних рукописей из 11 музеев страны. В это же время они начали появляться на аукционах Лондона и Нью-Йорка.

В 2003 г., после вторжения сил Коалиции, в Ираке был разграблен Национальный музей. В 2005 г. Британский музей сообщил: военная база, размещенная на территории древнего Вавилона, нанесла невосполнимый ущерб памятнику, и речь не только о разрушениях — пропало 33 фрагмента древних ворот Иштар, в 2013 г. стало известно о похищении 400 фрагментов ворот из музея Навуходоносора. Всего за время войны из Ирака вывезли около 130 тыс древностей.

В первый год кампании в Афганистане (2001) пропало 10 тыс. древних артефактов из Национального музея в Кабуле и археологических зон. Причем антиквары уверяют — после того, как «Талибан» взорвал статуи Будд, на черном рынке появились их фрагменты.

Большие потери понесли памятники в Египте в результате недавних волнений.

Под контролем у ИГ сейчас 10 тысяч объектов культуры мирового значения, в том числе все шесть мест Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО в Сирии и три из четырех — в Ираке.

Другие материалы о войне на Ближнем Востоке смотрите в рубрике Сирия.

[:wsame:]

[:wsame:]