"Страшные вещи происходили там, где расстреляли шестерых"

В воинской части под Костромой, где расстреляли шестерых человек, творились страшные вещи, заявила правозащитница.

26 августа 18-летний ефрейтор-срочник Павел Бахтин расстрелял из автомата шестерых сослуживцев в полевом лагере воинской части № 71211 в селе Песочное Костромской области, после чего покончил с собой. От рук Бахтина погибли четыре человека, двое пострадали. По предварительной версии, ефрейтор, которому оставалось три месяца до дембеля, пошёл на убийство из-за сложных отношений с сослуживцами. В отношении Бахтина возбуждено уголовное дело.

В воинской части № 71211 базируется 331-й гвардейский парашютно-десантный Костромской полк, солдаты которого в течение последних трёх лет участвуют в парадах на Красной площади в Москве, посвящённых Дню Победы. Полк считается элитным, однако Комитет солдатских матерей России часто получал жалобы на воинскую часть под Костромой.

Председатель Санкт-петербургской правозащитной организации «Солдатские матери», член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Элла Полякова рассказала Sobesednik.ru о ситуации в воинской части № 71211 и о системных проблемах российской армии.

[:wsame:]

— Трагедия страшная. Известно, что это часть ВДВ, в которой, когда были мариупольские события, вероятно, отправляли на запад России офицеров, контрактников: тогда к нам обращались родственники, жёны, матери, требовали ответа о статусе этих военнослужащих. Там были и раненые. Что произошло сейчас, трудно сказать, но по опыту других таких историй это всё не случайно. Человека довести до такого состояния... Значит, что-то там происходило страшное.

— Эту часть называют элитной. Это так?

— Я бы не сказала, что она элитная. Слово «элитная» подразумевает, что есть честь офицера, что права человека защищены.

— Были ли ещё жалобы на эту часть?

— Несколько лет назад к нам обращалась мама погибшего солдата. Мы так и не смогли добиться истины вместе с мамой. От неё скрыли причину смерти, и следствия честного не было. Ничем мы не смогли ей помочь. Потом там была история... В «Комитете солдатских матерей» была Нина Терехова — вечная ей память, — она занималась историей мальчика, который на физподготовке сломал себе шейный отдел. Ему не хотели оказывать помощь. Пришлось бороться, чтобы его госпитализировали в Москву, чтобы должную помощь оказали. Такие истории, к сожалению, были.

[:image:]

— Почему это происходит? Начальство воинской части плохое?

— Нет, это системный вопрос, который я ставила и перед прошлым министром обороны, и перед этим министром обороны. Первое — это должно быть отношение к человеку как к самой величайшей ценности независимо ни от чего, независимо от статуса. Отношение должно быть уважительное. Армия должна профессионально защищать человека и все его фундаментальные права. И второе — должна быть честь офицера, которая у нас резко пошатнулась.

— Может ли этот случай стать уроком для «дедов» и начальников воинских частей, которые третируют солдат?

— Если бы у нас в России люди учились на чужих ошибках, так было бы хорошо. А ведь рассуждают так: ну ведь это с кем-то случилось — и находят этому лукавое объяснение. Преступлению не надо никаких объяснений, оно должно быть расследовано, доказано, и наказание должен понести человек, который преступил вот эту грань допустимого.

[:wsame:]

Я только что вернулась из Мурманска, Североморска с выездного заседания СПЧ. У меня гнетущее настроение. Мы были в колониях. Сколько там молодых мужчин сидит! Господи, их тысячи. И сколько их охраняют? В несколько раз больше. Что же у нас творится?

— Наверняка после ЧП в костромской части кого-нибудь накажут, кого-нибудь уволят. А потом всё повторится снова?

— Самое потрясающее, что возбуждено уголовное дело против этого парня, который применил оружие. Слушайте, но его уже нет в живых! Это самый циничный способ расследовать причины случившегося.