Алексей Малашенко: Борьба с ИГИЛ – везде декларация

Эксперт объяснил Sobesednik.ru, почему ИГИЛ нельзя уничтожить бомбежками и кому может быть выгодно его существование.

Официальные лица разных стран, а в последнее время и представители ООН регулярно заявляют: «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) [террористическая организация, запрещенная на территории РФ — прим. Sobesednik.ru] торгует нефтью и таким образом расширяет свое влияние в регионе. Может ли быть так, что есть те, кому победа над ИГ не выгодна? И почему страны продолжают обвинять друг друга в торговле с экстремистами, вместо того чтобы сплотиться в противостоянии им?

Член научного совета Московского Центра Карнеги, востоковед Алексей Малашенко в разговоре с Sobesednik.ru объяснил, как торговля нефтью может влиять на продвижение антитеррористической войны:

— Остановить ИГИЛ более чем реально, если это действительно захотеть сделать, хотя это не так просто. Не это самое главное, главное — это те фанатики, которые помимо нефти борются за идею. Конечно, мы же не знаем, какие количества [продают], а все эти разговоры, что там через Турцию идет — сами турки это опровергают. А то, что они [ИГ] там делают — я бы сказал, не торгуют, а подторговывают. Это да, это безусловно есть.

[:image:]

— Так если они и вправду с другими странами торгуют, то, может быть, этим странам выгодно втайне ИГИЛ поддерживать?

— Они торгуют не со странами, они торгуют с какими-то частными компаниями. Это большая разница. Ни одно государство — заметьте, государство — никаких договоров и соглашений с ИГИЛ заключать не будет. А частные компании — это сколько угодно. Так было и так, в общем-то, это и продолжается. Но сами частные компании ведь, в общем-то, тоже это опровергают, между прочим. Поэтому здесь надо быть осторожным, когда кто-то кого-то обвиняет. Дело в том, что даже если это исходит от ООН или другой уважаемой организации, нужно очень четко называть [компании]... Против этих компаний можно санкции вводить, например. Если действительно этим серьезно заниматься, конечно. Вот так мне кажется. Это бизнес. У одних — один бизнес, у других — другой.

— А политические лидеры? Вот в Америке выборы, там кандидаты постоянно говорят об ИГ, иногда даже население запугивают им. Политикам ИГ выгодно в роли такого жупела?

— Так это избирательная компания, мало ли что они там говорят. Когда человек говорит что-то во время избирательной компании, здесь нужно часа три все перепроверять, прежде чем доверять — я бы так сказал.

Я думаю, что никому не выгодно, чтобы оставался ИГИЛ, потому что это непрогнозируемая «контра». Он неожиданно возник и неожиданно оказался очень живучим, и совершенно непонятно, какая у него дальнейшая судьба. Уже будет скоро как два года, как все против него воюют: одна коалиция, другая коалиция, третья коалиция... А он еще жив. И как себя будут вести эти ребята — я просто не знаю.

— Можете ли вы привести в пример страны, у которых борьба с ИГ стала политической декларацией?

— Она везде декларация. В том числе в России. Потому что под предлогом войны с ИГИЛ идет борьба против сирийской оппозиции. Это совершенно очевидно. Что касается всех остальных, то этими бомбардировками мало что сделаешь. Можно, конечно, что-то сделать, но не особенно. Наземную операцию если проводить — я не представляю, как это будет выглядеть. А говорят все... Посмотрим, что будет дальше. В любом случае, этого ИГИЛ не будет, будет какой-то другой ИГИЛ.

— Кто-то уже решил перестать бороться: вот Канада недавно вышла из коалиции. С чем, по-вашему, такой ее поступок связан?

— Ну, во-первых, им сказали большое спасибо, что они участвовали. Во-вторых, там еще остаются два [канадских] самолета — наблюдательных. В-третьих, собственно, сам вклад Канады в борьбу с ИГИЛ не так уж и велик. А потом... Это мнение канадского правительства. Там они так хотят, там считают возможным так поступить. Ну что теперь делать с ними? Я просто не хочу это драматизировать особенно.

— А кто самое большое влияние имеет борьбу с ИГ?

— Ну их там такое количество... Я думаю, самые важные на сегодняшний день американцы, безусловно. Ну, в каком-то плане немцы, французы, но пока что все решают американцы. Коалиция есть коалиция. И пока что я так особо не вижу наших больших успехов в этой коалиции. Посмотрим, что будет дальше.

— Саудовская Аравия выразила готовность ввести войска в Сирию и провести наземную операцию. Может она увенчаться победой над ИГ?

— Я не знаю, будет ли это операция, потому что здесь очень многое будет зависеть от того, как все будет согласовано с действиями других участников этой коалиции. Потом я не знаю, кого пошлет Саудовская Аравия. Потому что знаете, эти ребята из ИГИЛ воевать умеют, а насчет саудовского опыта я не знаю. Поэтому поживем — увидим. Откровенно говоря, я себе не представляю эту войну. И против кого саудовцы будут воевать? Против Башара [Асада] каким-то образом или все-таки «Исламского государства»? Надо еще разобраться.

— А как два блока — Россия и Иран и коалиция во главе с США — влияют на борьбу с террористами?

— Вы знаете, судя по тому, что они продолжают сражаться, это влияет, конечно, но не особенно. ИГИЛ — тут он исчезнет, там он появится. Вы что, думаете, если они там бомбить будут, то он исчезнет насовсем, что ли? Еще где-нибудь будет. Потому что ИГИЛ основан на идеологии, он основан на религии. И все не так просто, как кажется.

— Но коалиции друг другу, по-вашему, не мешают?

— Во всяком случае я не вижу, чтобы там было какое-то взаимодействие... К тому же есть то, что мы называем коалицией, а есть Россия, которая действует либо одна, либо заодно с Ираном, и, в общем, она не столько против «Исламского государства» и исламистов, сколько против оппозиции в Сирии.

— США и Россия постоянно говорят, указывая друг на друга, что кто-то из них якобы создал ИГ. Способствовал созданию, по крайней мере. А вам как кажется — «Исламскому государству» кто-то помог стать тем, что оно есть?

— Это чушь, просто глупость. Пропагандисткая глупость, то, что мы часто видим по телевизору. Это создано на почве арабо-исламских и мусульманских проблем. Корни лежат внизу. А потом, конечно, были попытки манипулировать. Но они [ИГИЛ] сами возникают, это один из центральных трендов в мусульманском мире.

[:wsame:]

[:wsame:]