Тот самый стокгольмский грабитель: первое за 40 лет интервью

Журналиста Sobesednik.ru сутки держал в плену самый известный преступник Скандинавии и самый популярный грабитель мира.

23 августа 1973 года, ровно 42 года назад, уже известный к тому времени своими грабежами швед Янне Олссон (он же Ян-Эрик Улссен, как его ещё называют иной раз в переводе) отправился на новое дело. Незадолго до этого он сбежал из тюрьмы — хотя и не совсем сбежал, это сама система отпустила его, а он и не вернулся обратно на нары (как такое возможно в Швеции, читайте вскоре в газете «Собеседник»).

Янне в одиночку собирался ограбить Kreditbanken, который находится в самом центре Стокгольма. Он давно к нему присматривался и его изучал. Сначала все пошло по плану: Янне легко и быстро, ранив в руку лишь одного полицейского, захватил четырех заложников — трех женщин и одного мужчину. Он закрылся с ними в подвале, в маленькой комнатушке за бронированной дверью и стал ждать выполнения своих требований — денег, машины и привода к нему из тюрьмы напарника. А дальше...

[:image:]

А дальше вы знаете: что-то пошло не так, и заложники стали отчаянно симпатизировать своему мучителю. Кто с ним подружился, кто в него влюбился... Заложники даже оберегали Янне от полиции, хотя, как выяснил наш корреспондент, тот готов был даже их расстрелять — при определенных обстоятельствах (каких — узнаете тоже из газеты).

На пятый день заложников — живых и невредимых — удалось освободить. Янне получил 10 лет тюрьмы и миллион — нет, не крон, а поклонниц по всей Скандинавии.

За годы заточения ему написали несколько тысяч писем, а навестила минимум тысяча женщин. Этот удивительный феномен всенародной любви и симпатии непосредственно заложников — ведь герр Олссон не на какие-то благородные цели, например спасение больного ребенка, требовал деньги — назвали спустя какое-то время «стокгольмский синдром».

[:image:]

Как могло случиться так, что заложники прониклись симпатией к готовому их убить бандиту? Мы немного приблизились к разгадке этого удивительного и уникального термина как раз к годовщине тех знаменитых событий.

Накануне наш корреспондент благодаря Шведскому институту и посольству Швеции в России побывала в Стокгольме — в том самом месте, где все случилось (там теперь и не банк вовсе, а нечто ужасное — читайте про то, во что шведы превратили знаменитую комнату, прославившую их столицу на весь мир, вскоре на нашем сайте). Оттуда я отправилась на юг, на самый конец страны, в крошечный город Хельсингборг, что в 7 часах езды на поезде или автобусе от столицы — Янне родом оттуда и там живет в последние годы. Он за 40 с лишним лет очень устал от своей популярности — ведь в родном городе каждый житель знает, что он «тот самый преступник» — и крайне неохотно дает интервью. Однако сайту Sobesednik.ru он отказать не смог.

Он посадил меня и еще одного шведа, которого я до этого не знала, но попросила стать моим оператором (наш сайт записывает для вас все самое интересное на видео, дорогие читатели), на паром, который курсирует между шведским Хельсингборгом и датским Хельсингером (время в пути от одного города в другой — меньше 20 минут). И там, за несколько поездок, рассказал всю свою жизнь — и до «синдрома», и после, и, конечно же, те события он вспомнил максимально подробно, подарив нам массу до этого не всплывавших нигде подробностей. Частично интервью, которое в общей сложности длилось 5 часов, мы записали на датском берегу, напротив замка, в котором Шекспир поселил Гамлета, принца Датского, где Янне, проникшись профессионализмом корреспондентов Sobesednik.ru, угощал меня пивом и мороженым.

[:image:]

Последние кусочки разговора мы снимали уже в Хельсингоре, в его собственном магазине, где теперь герр Олссон продает подержанные машины. Все шло тихо-мирно, как...

То, что случилось дальше, мне объяснить трудно. Но Янне как взял и захватил меня в заложницы! То ли я ему на шестом часу разговора надоела своими вопросами, то ли после самого длинного интервью в своей жизни расчувствовался, вспомнил былое и решил тряхнуть стариной.

[:image:]

— Я надел на тебя бронежилет и сейчас в тебя выстрелю! — неожиданно надел он на меня бронежилет и полез за пистолетом. — Но ты не бойся! Пуля не должна пройти через защитный слой!

В эти минуты я думала только об одном: «До каких пределов может дойти корреспондент Sobesednik.ru в своем желании сделать материал как можно качественнее? Позволить ли мне в себя выстрелить? Ведь я и правда в надежном вроде бронежилете...» Но тут Янне еще раз внимательно пощупал жилет и решил, что он недостаточно крепок.

— А ну давай ключ от квартиры, где деньги лежат! — сменил Янне гнев на милость, то есть бронежилет на нож. — Ну я так не играю! Ты чего смеешься все время! Я ведь ножом пырнуть могу!

[:image:]

Я смеялась от облегчения, что в меня не будут стрелять, пусть и через защиту, а Янне совсем завелся и пару раз по-настоящему тыкнул в мой живот ножом. Но не глубоко, не ранив. Удивительно, что даже в эти минуты, кожей ощущая холодное режущее оружие, да еще и на такой важной и нежной части своего тела, я, как и заложники в августе 1973 года, чувствовала к нему лишь симпатию.

Тогда Янне пошел на крайние меры: всерьез захватил меня в заложницы! Связал руки за спиной жгутом! Я не могла ими даже пошевелить — основные узлы герр Олссон помнит прекрасно. Он даже что-то от меня требовал! И хотел сделать со мной то, что разрешала ему делать с ним в подвале одна из его заложниц в те знаменитые августовские дни, то, чего от него хотели все женщины Швеции, то, что он успел дать тысяче счастливиц.

— Тебя спасло только то, что ты с оператором, — прошептал Янне и... отпустил.

Я была готова расплакаться прямо в этом магазине, прямо среди подержанных машин. Еще никогда в своем «испытано на себе» мне не хотелось испытать все до конца. В утешение Янне меня обнял и дал себя расцеловать.

[:image:]

— Ну, не плачь, — утешал он меня. — Пусть тебя подбодрит то, что ты, как я сейчас осознал, стала моим первым заложником со времен тех легендарных событий! Со временем «стокгольмского синдрома»!

Вот это да! Мы даже чуть-чуть приблизились к разгадке одного из самых известных понятий в криминалистике: когда Янне проделывал со мной все эти штуки с бронежилетом, ножом и жгутом, он был так нежен... О, как он был нежен! Что-то есть такое в его прикосновениях, что заставляет сердце биться сильнее. Эх, если бы не оператор... то не было бы сейчас у вас видео первого выхода «на дело» герра Олссона спустя 42 года! Вот что я имела в виду.

После того, что между нами было среди подержанных машин, Янне Олссон стал другом нашего издания и даже сделал одно очень крутое предложение нашим читателям, от которого невозможно отказаться. Следите за публикациями на нашем сайте — мы вскоре обо всем расскажем!

[:image:]

А пока автор сердечно благодарит посольство Швеции в России и лично его сотрудников Руслана Косынкина, Мортена Франкбю и Екатерину Хохлову за неоценимую помощь в подготовке этих материалов. Мало того, что Олссон — одна из самых распространенных фамилий в Скандинавии, так еще и на русский имя этого милого, милого преступника переводили неправильно. Никакой он не Ян Улссон, или Улссен, или Олссен, а Янне Олссон. Если бы не Руслан Косынкин, который специально ради нас перечитал кучу информации о нем на шведском и разыскал его, не было бы у нас, и у вас, дорогие читатели, столько публикаций о таком потрясающем историческом событии. Со множеством подробностей, которые еще нигде не были озвучены. Но любовь шведского посольства к редакции Sobesednik.ru рационально объяснить так же сложно — как и то, почему все влюбляются в Янне Олссона, который и спустя 42 года готов вязать, крутить и очаровывать.