Отар Кушанашвили: Земфира родилась мессией и спасла мою карьеру

Колумнист Sobesednik.ru Отар Кушанашвили – о мессианской роли Земфиры в мире музыки.

В день рождения Земфиры, которой исполнилось 40 лет, Sobesednik.ru предложил известному журналисту Отару Кушанашвили поздравить певицу и высказать свое мнение о ней.

– Я уже лично поздравил Земфиру, но почему бы не сделать это еще раз, – сказал Отар Кушанашвили. – В последние годы у нас очень неровные отношения. Это после того, как я написал про ее альбом «Спасибо», который меня вогнал в такое состояние, который нормальный человек называет депрессией, а такой живчик, как я, назвал недоразумением. Мне показалось, что она выбрала вектор, отличающийся от того вектора, за который я ее полюбил. Песни Земфиры, преисполненные минора, для меня неприемлемы. Психоэмоционально мы с ней абсолютные антиподы. Я не приемлю минор ни в каком виде, ни в какой упаковке. Не приемлю даже намек на меланхолию, когда это становится игрой для кого-то. Мне показалось, что она играет в ипохондрию.

Я об этом и написал заметку, которая, кстати, была опубликована в «Собеседнике». Вечером того же дня, когда газета вышла в свет, меня настиг ее звонок. Она, не выбирая слов, напомнила мне, что я – низшее существо, не понимающее высоких замыслов Земфиры. Это я перевожу на человеческий язык ее слова. Она умеет пригвоздить и раздраконить того, кто высказал ей критику. Но это прежде была такой, сейчас она не такая. Так вот тогда с помощью отборного мата указала на то, что я неверно трактую ее песни. Эта реакция лишний раз показывает, какой она человек.

Отар Кушанашвили считает, что Земифра помешана на музыке:

– Как недавно я вычитал в очередной книжке про Бродского, воздух для нее, закат, рассвет – это все музыка, – продолжает журналист. – Мы живем сейчас в такие времена, когда Градский и Пелагея кажутся нам какими-то третейскими судьями по части музыки. Уверяю вас, не тот, при всем уважении к его заслугам, ни вторая, уж тем более, не являются никакими знаковыми персонажами в мире музыки. Знаковый персонаж у нас есть только один, – и это не Алла Пугачева, а Земфира. Знаковый – это значит, поменял способ мышления миллионов людей, только Земфире удалось в этой стране. Пытались нечто подобное делать многие достойные люди, но только Земфира родилась мессией.

И это не дар, не медаль, выдаваемая в колыбели, это проклятие. Послушайте ее песню «Красота», не замеченную никем, кроме меня. Там нет призывов, которые нас очаровывали – «Хочешь, я убью соседей…», – нет юношеского максимализма. Бредет вечером по лужам и бросает слова под ноги: «Я не знаю вас… больше». И это тихо-тихо под рояльчик. Вот это моя Земфира. Высочайшего уровня музыка! Зашла в студию и несколькими словами, а у нее прекрасный язык, я всегда ей завидовал, передала трагедию маленького человека – гоголевского, чеховского, – но в ее прочтении маленького человека в мире, который предназначен обижать нас, маленьких людей. Это подлое устройство вселенной. Земфира, конечно, в конфронтации с миром, для нее мир – это… Поскребешь цивилизацию, полезет дикость.

[:image:]

Кушанашвили признается, что однажды, когда он работал на канале Муз-ТВ, певица спасла его карьеру:

– Сама она открещивается от этой спасительной миссии, но я отчетливо помню, что если бы она тогда утром не приехала бы на интервью, то меня уволили бы с канала Муз-ТВ. Я был на грани, и за ряд моих проступков Игорь Крутой хотел меня уволить. Пообещал, что если приедет Земфира, которая ни к кому не ездит – ни к Парфенову, ни к Познеру – приедет в студию, то меня не уволят. И она спасла.

– Мне кажется, она избавила себя от необходимости договариваться с миром, – говорит Кушанашвили. – Казалось бы, миролюбивый человек, но на шестой минуте застрелит вас, если вы не совпадаете с ней по идеологии, не задумываясь. А когда она стала при мне рассуждать про футбол, про нашу сборную, про Слуцкого, я стакан с виски выронил. Она обнаружила в себе такое знание! Странно было от нее слышать, что главная проблема во время какой-то игры нашей сборной в отсутствии на поле Дзагоева. От нее это услышать было забавно.

С ней невозможно контактировать часто. Никому, кроме Ренаты Литвиновой (не хочу даже рассматривать природу этой дружбы), не получается. Только на расстоянии с пиететом, с благоговением, с почтением. Я тихо-тихо поздравляю Земфиру с тем, что она не утратила вкус к жизни. А я этого очень боялся. Она пугала меня слишком апокалиптическим восприятием жизни. Но вот теперь прошло время, и я вижу ее в отдельные моменты все чаще улыбающейся. Кроме дюжины гениальных песен, это ее главное достижение.

[:wsame:][:wsame:]