Михаил Агранович: Я быстро научился заплетать косички дочерям Шукшина

Лидию Федосееву-Шукшину всегда называли настоящей русской красавицей. Ее длинные золотистые волосы, большие глаза и природная стать заставляли трепетать не одно мужское сердце. Жертвой ее чар стал и оператор Михаил Агранович, с которым Лидия Николаевна познакомилась на съемках фильма «Трын-трава». Их роман многие осуждали, ведь всего годом ранее актриса похоронила мужа, Василия Шукшина. Красавец-оператор был намного младше Федосеевой-Шукшиной, но это не помешало им прожить вместе более десяти лет. О своем браке с актрисой Михаил Агранович рассказывать не любит, но для "Только звезды" сделал исключение.

- Михаил Леонидович, вы сняли фильмы, которые стали классикой советского кино. А есть ли среди них самая любимая картина?

– Наверное, это лента «Приходи на меня посмотреть» с Олегом Янковским. Эта картина стала, между прочим, нашим с Олегом Ивановичем режиссерским дебютом. Мы сразу определились, что главную мужскую роль будет играть Янковский. Актрис, которые смогли бы перевоплотиться в старую деву и ее маму, мы долго искали. В итоге утвердили на эти роли соответственно Ирину Купченко и Екатерину Васильеву. Это был правильный выбор.

– Планировали ли вы другие проекты с Янковским?

– Да, мы хотели снять с ним еще одну картину. Уже был готов сценарий, и даже название придумали: «Герой нашего времени». Предполагалось, что это будет такой перифраз на тему одной из глав романа Лермонтова. Главному герою – Печорину по сценарию было уже 60 лет. Эта роль была написана специально для Олега Янковского. Но вдруг за две недели до съемок продюсер, на которого мы так рассчитывали, передумал и ушел из проекта. Как известно, беда не приходит одна. Вскоре из жизни ушел Олег Иванович (грустно вздыхает). После его ухода фильм я так и не смог реанимировать. Да и подходящих российских исполнителей для роли Печорина нет.

– Говорят, Олег Иванович продолжал работать, невзирая на страшные боли. Перед тем как начать работать над «Героем нашего времени», у вас не было никаких мрачных предчувствий?

– Нет, ничего подобного. Когда мы только приступили к сценарию, Янковский был в отличной форме. Мы вместе ездили выбирать натуру, всем было хорошо. Как-то поехали с семьями отдыхать в Португалию. Наши жены с детьми отдыхали, загорали и купались, а мы с Олегом трудились в поте лица.

– Почему же фильм, над которым трудились два таких мастера, до сих пор не вышел на экраны?

– Парадокс в том, что, когда я приносил сценарий директорам различных каналов, они все его очень хвалили. «Какой отличный сценарий! – говорили мне. – Но, увы, это не наш формат». Я давно заметил, что картины про нормальные человеческие взаимоотношения сейчас никому не нужны. Никто на такое кино денег не даст. Продюсеры уверены, что современному зрителю сейчас нужны фильмы а-ля «Аватар» –  аттракционы, одним словом. Основной возраст посетителей кинотеатров 14–16 лет, серьезное кино они смотреть категорически не желают, им это просто неинтересно. Людям моего поколения, которые выросли на других фильмах, делать в современном кинематографе нечего. Им и смотреть его неинтересно, и снимать.

– Поэтому вы стали создавать рекламные ролики?

– Реклама позволяет не думать о хлебе насущном. Знаю, что многие осуждают операторов, режиссеров, которые снимают такие ролики, мол, этим они дискредитируют профессию. Таким людям мне хочется сказать: «Позвольте, но наружная реклама – тоже дело, профессия». Тем более в ее создании есть существенный плюс: отсутствие титров. Я считаю, что лучше снять рекламный ролик, чем плохое кино. Работа над рекламой не затрагивает никаких моих душевных струн. Это просто работа, ремесло, которое я освоил и куда меня пока, слава Богу, приглашают.

– То есть вы не осуждаете актрис и актеров, которые продвигают с экранов маргарин или стиральные порошки?

– Нисколько! Поверьте, все актеры снимаются в рекламе. Кроме, пожалуй, Янковского, хотя предложений у него всегда было хоть отбавляй. Лет семь назад я его много раз «сватал» в ролик, где он должен был рекламировать известный автомобильный бренд. Деньги очень хорошие сулили. А средства ему нужны были, ведь у него тоже семья, да и сыну надо помогать. Он попросил время подумать, но потом все же отказался. Это было его право, и в чем-то Олег был по-своему прав. А пару лет назад я снял несколько рекламных роликов с Машей Шукшиной. Что в этом предосудительного? У нее большая семья – четверо детей, которых надо кормить, одевать и обувать. Маша – очень хорошая актриса. Я бы сказал даже, классная. Она – профессионал высшего класса, хотя никогда актерскому мастерству не училась. За это ей надо сказать спасибо родителям – они у нее очень талантливые. Уж к Василию Макаровичу Шукшину вообще трудно подобрать какое-то одно определение. Он был всесторонне одаренный человек.

– Вы с таким трепетом про него говорите. Он был для вас кумиром?

– Я его очень люблю как писателя и как режиссера. Ко всем его работам я отношусь с большим трепетом. Личности, подобной ему, больше не будет. Но в этой уникальности, наверное, и прелесть таких людей, как Василий Макарович.

– Вы стали мужем Лидии Николаевны спустя год после смерти Шукшина. По ее словам, у вас получилось быстро наладить контакт с Машей, а с Олей – нет. Как вы думаете, почему?

– Она была замечательной девочкой, очень умной, незаурядной. Училась в Литературном институте. Знаю, что Оля рано начала писать рассказы, но я, к сожалению, их не читал. После нашего расставания с Лидией Николаевной отношения с Олей у меня как-то прервались. Сейчас она ведет закрытую жизнь. Даже с мамой, насколько мне известно, не особо охотно общается. Год назад мы встретились с ней на съемках документального фильма, посвященного памяти Шукшина – «Расскажите мне о моем отце». Она в нем снялась, и мы опять расстались. У Оли своя жизнь, не известная мне. Видимо, она не испытывает потребности в общении со мной.

– Какие у вас сейчас отношения с Лидией Николаевной?

– Я бы сказал, нормальные, все-таки мы были женаты больше десяти лет. Это был хороший отрезок жизни.

– Наверное, трудно существовать в одной семье двум творческим людям?

– Это действительно так. Спросите об этом мою нынешнюю жену Аллу. Когда есть работа, у нас прекрасное настроение, а когда случаются простои, то возникает ощущение пустоты и просто конца жизни.

– И все же мы знаем артистов, чьи браки длятся многие годы, несмотря ни на что. Почему же вам не удалось сохранить свой союз с Федосеевой-Шукшиной?

– Что такое семья, дом, я понял в достаточно зрелом возрасте и сейчас очень этим дорожу. С женой Аллой мы вместе уже больше 20 лет, у нас растет прекрасная дочь. Когда я женился на ней, мне было больше 40 лет. Поэтому и к своим домочадцам я сейчас отношусь иначе. Называю жену и дочку своими младшими подопечными. Еще у меня есть собака и кот. За всю эту компанию я несу ответственность.

– Раньше вы к этому не были готовы?

– Нет. Когда мы жили с Лидией, большая часть ответственности была на ней, а не на мне. Понимаете, это был Лидин дом, в который я просто пришел. Девочки уже были взрослыми. Но я очень рад, что быстро нашел общий язык с дочерьми Шукшина.

– У вас ведь есть еще сын от первого брака. В каких отношениях вы с ним сейчас?

– Я был совсем мальчишкой, когда Леша родился. С его мамой мы прожили 10 лет. Но тогда я тоже не смог до конца нести эту ответственность. Оказался несостоятельным супругом и отцом. Сейчас мы с сыном прекрасно общаемся, он стал режиссером. Именно Леша устраивает торжества по случаю открытия и закрытия кинофестиваля «Кинотавр».

– Михаил Леонидович, вы вложили в дочерей Шукшина столько сил и труда. Вам хотелось когда-нибудь назвать их «своими»?

– Машу и Олю я не считал своими детьми. Сами девочки никогда меня папой не называли, да я на этом и не настаивал. Для них я всегда был Мишей. Я им книжки читал, косы заплетал. Кстати, последнее оказалось делом совсем несложным.

– Мария Шукшина сказала в одном из интервью, что представители актерской профессии самые любвеобильные. Вы с ней согласны?

– Конечно! Какой мужчина, работающий в сфере кино, не влюбчив? Есть, конечно, редкие сторонники моногамии, но я не такой. Но с годами многие мои ценности кардинально изменились.

– Если бы была такая возможность, что бы вы изменили в своей жизни?

– Думаю, что ничего. Все было правильно. Правда, мне становится грустно, когда я думаю, что жизнь, которой я сейчас живу, скоро закончится. К сожалению, она продлится не так долго, как мне бы хотелось. Но не будем о грустном.

– Вашей дочери Марии 21 год. Вы строгий папа?

– Скорее не столько строгий, сколько сочувствующий. Маша закончила в этом году режиссерский факультет ВГИКа. Смотрю на ее ухажеров и удивляюсь, до чего современные молодые люди инфантильными стали! Сейчас, правда, появился у нее приличный парень. Надеюсь, у них все будет хорошо.

Ирина Смелова