Антон Хреков: Я не делаю телекарьеру

Когда Антон, закрыв «Главного героя», объявил о решении сменить профессию, многим казалось, что на экран он уже не вернется. Но у журналиста были другие планы. Он быстро собрал энтэвешников, а под конец 2010 года принял участие в подготовке программы «Наш город» с новым московским мэром Собяниным, которая вышла на телеканале ТВЦ. Активность такая, как будто Антон никуда с ТВ и не уходил.

«Не хочу работать в Кремле!»

– Не очень понятно, зачем было покидать НТВ. Все равно же вы на нем работаете.

– Помните анекдот, как в начале 2000-х «уазик» со спецназом ехал по Невскому проспекту? На нем, как на всех прилегающих улицах, пустынно, холод, поземка, и вдруг спецназовцы видят бомжа в подворотне. Они тормозят, выскакивают из машины, хватают его и ведут к «уазику». А тот упирается ногами и кричит: «Я не хочу работать в Кремле! Не хочу работать в Кремле!» У меня то же самое.

Я с телевидения ушел в октябре 2009 года и больше на нем не работаю. Делать программу для канала и работать на нем – принципиально разные вещи. Мне важно не работать на телевидении.

– Как тогда относится новый работодатель к вашей занятости на ТВ?

– Смотрит на меня с ленинским прищуром. Я работаю в гонконгской торговой компании, которая принадлежит россиянам. В мои задачи не входит сидеть в офисе от звонка до звонка, я на такую работу и не хотел бы идти. Моему начальству важно выполнение показателей. А как я этого добьюсь – ночью, в выходные или методом телепатии – их это, к счастью, не волнует. Поэтому пока прощают.

В Собянине нет «совка»

– Программа «Наш город» заменила на ТВЦ «Лицом к городу». Но вопросы и ответы – те же.

– Вы не правы, программа сильно изменилась. Прежде всего – по дизайну, по графическим элементам. А что является главным в телепродукте? Упаковка. Что касается постановки вопросов и ответов, тут трудно что-либо изменить, так функционирует любая программа, представляющая из себя интервью. Даже программа с Уго Чавесом строится по похожему принципу. Поймите, «Наш город» – не совсем журналистская программа. Скорее это редакторское, графическое и техническое обеспечение общения мэра с москвичами. И москвичи тоже, я надеюсь, этого хотят.

– С мэром до премьеры программу обсуждали?

– Конечно, оговаривали общие подходы. То, что журналисты называют «ловушками». Вместе определяли круг тем, которые будут подняты в одной программе. Это не «Прямая линия» с премьером, где за 4 часа задаются все вопросы на все темы. «Наш город» – более функциональная программа.

У Сергея Семеновича было пожелание, чтобы вопросы были репрезентативны. Например, 9 вопросов по транспорту из 10 выглядят так: «Я каждый день езжу по Волгоградке. Она стоит 20 часов в сутки. Что делать?» Или «Не могу выехать из двора из-за неправильно припаркованных машин. А когда выезжаю, упираюсь в пробку. Что делать?» А надо было, чтобы вопросы были и о личном транспорте, и о метро – разнообразные. Собянин хотел закрыть своими ответами довольно большие пласты.

– Вижу, он произвел на вас впечатление. Не похож он на «забронзовевших» московских чиновников?

– Вся фишка в том, что это человек из другого измерения. Собянин – сибиряк. Я не удержался и последним вопросом в премьерном выпуске спросил, не хочется ли ему встряхнуть это изнеженное, погрязшее в собственных пороках столичное общество. Не хотелось бы кидать камень в спину Лужкову, но последние лет 10 московское правительство было гибридом «совка» и «евроремонта», которым покрыли этот «совок». Нутро было чудовищно «совковым». В Собянине этого нет. Я еще не знаю до конца, какой он. Но в нем точно нет этих черт, которые я больше всего не любил в московских чиновниках.

– К вашему предшественнику на месте интервьюера мэра, Павлу Горелову, прочно приклеилось клеймо придворного журналиста. Не боитесь, что и вас так станут называть?

– Я никогда не откажусь от почетного звания журналиста. Оно для меня даже приятно.

– Даже с приставкой «придворный»?

– Наверное, это было бы страшно для человека, который хочет реализоваться на ТВ, стать знаменитым. Мне все это уже не надо, этот этап в моей жизни закончился. Я могу с Собяниным сделать программу, на «Серебряном дожде» утренние эфиры вести, фильмы снимать, об авторстве которых никто никогда не догадается, написать книжку о Викторе Луи, работать в торговой компании… Пусть мне кто-то скажет, что я «придворный журналист». Как минимум в количественном смысле это не будет соответствовать действительности.

Минаев круче меня

– Просто когда утверждаете, что не хотите карьеры на ТВ, в этом видится кокетство. Недаром говорят, что ТВ – наркотик.

– А я не наркоман! К телевидению отношусь уважительно. В целом хорошо, хотя к отдельным моментам плохо. Но это не то место, где я делаю карьеру. Есть некоторые моменты, которые меня на ТВ удерживают. Прежде всего это человеческий интерес, как программа с мэром Москвы. Во-вторых, медийные проекты привлекают возможности дополнительного заработка, а также через них проще добиваться результатов вне области медиа.

Возьмите Сергея Минаева («Честный понедельник» на НТВ. – Ред.). Я себя с ним не сравниваю, он гораздо круче, это даже не обсуждается. Но у него тоже масса проектов в жизни, и это прекрасно. Упрекаете меня в том, что я делаю карьеру на ТВ и никому в этом не признаюсь? Ну, давайте. Тогда также я делаю «карьеру» на радио, в ретейле. Не думаю, что кого-то волнует, за кем я числюсь, в чьем я штате…

– Большинство по-прежнему воспринимает вас частью НТВ.

– Если в проекте энтэвешники, то это нормально.

– Вы и правда проникнуты знаменитым духом канала?

– Я бы не сказал, что ощущаю его в последние годы на НТВ. Это и хорошо. НТВ – один из бизнесов, работающих на принципах корпоративного управления. Не надо больше никаких «духов», «уникальных журналистских коллективов» – метафизических сектантских вещей. Говорю от себя, не от лица руководства НТВ. Мне бы не хотелось, чтобы это снова было.

– Европейский подход: ничего личного, только бизнес?

– Да. И я считаю, что он правильный.