Почему россияне перестали бояться воинского призыва?

Не успел коммунистический депутат-адмирал Комоедов высказаться о необходимости вернуть полуторагодичную службу в армии «и больше не возвращаться к этому вопросу», как из Кремля ответили: сокращение срока службы — достижение Владимира Путина, и поступаться им никто не собирается. Дискуссия умерла в зародыше, а зря: стоило бы воспользоваться случаем и воскресить разговор о полной отмене воинского призыва.

Депутата-коммуниста понять можно: железо куют, пока оно горячо, а с отставкой Анатолия Сердюкова ситуация в Минобороны раскалена докрасна. Сергей Шойгу государственникам и патриотам всех мастей не чужой человек, даром что единоросс — авось получится выхлопотать очереденой откат от ненавистной армейской реформы? Да и лозунг о величии российской армии, конечно, из серии тех неувядающих слоганов, что неизменно находят поддержку у подавляющего большинства избирателей. Не стоит, правда, забывать и о другом: ещё одним из таких всеобщих чаяний является стопроцентный переход на контрактную армию.

Можно сколько угодно превозносить достижения Анатолия Сердюкова в области гуманизации жизни российских призывников: и «тихий час» им обеспечили, и от хозработ освободили, и прокуратура вроде как глаз не смыкает — ищет виновников отдельных случаев «дедовщины»... Наконец, форму им новую «от Юдашкина» пошили — ту самую, которая, как выясняется теперь, совсем не от Юдашкина, и в которой, как выясняется каждую зиму, из наряда прямая дорога на больничную койку... Думается, пора уже согласиться с простой мыслью о том, что с традиционным для России отношением к людям подневольным (которыми и являются призывники) как к расходному материалу никогда и ничего не бывает хорошо. Не побьют, так застудят, не «загоняют», так потеряют.

Социологические службы рапортуют, конечно, о том, что россияне всё меньше прячут своих детей от призыва — но многие ли из них будут против перехода на контракт (особенно после недавнего возврата к применению военных подразделений в операциях на Кавказе)? По итогам тех же соцопросов, на первый план среди поводов уклоняться от службы выходит попросту нежелание тратить год своей жизни на «службу Родине».

В конце концов, в одной из предвыборных статей всё того же Владимира Путина говорилось, что к 2017 году 70% численности армии будут составлять «профессионалы», а к 2020 году число служащих по призыву сократится до 14,5% всех вооружённых сил. «Логика преобразований со всей очевидностью свидетельствует о том, что наша цель — построение полностью профессиональной армии», — писал Путин, добавляя, однако, что «сохранение смешанной системы комплектования на обозримую перспективу — это компромисс между поставленными задачами и текущими возможностями страны».

Неужели эти 145 тысяч человек делают погоду? Неужели государство, готовое содержать 700 тысяч контрактников, надорвётся, если возьмёт на баланс ещё четвертьстолько же? Конечно, контрактники — это люди с совсем другим мышлением; нам это куда как популярно объясняли. Воскрешённый по такому случаю киножурнал «Фитиль» даже сюжет снял про нерадивых солдат, чей девиз — «Аты-баты — только с предоплатой!» В главной роли, верьте — не верьте, Сергей Безруков.

Но давайте взглянём на нынешних бюджетников — на врачей, учителей, на гражданский персонал всё тех же воинских частей (кто угодно, кроме чиновников). Начальственную глупость им приходится терпеть не меньше, чем военным; альтернативных вариантов трудоустройства у них тоже нет; финансовая зависимость от родного государства и фортелей цены на нефть тоже стопроцентная; да и деньги — теперь уже в отличие от военных — получают не ахти какие; и ничего — работают люди.

Думается, дело не в этом. И у полицейских, и у кухонных поборников «порядка» рецепт против молодёжи мужеска пола с чересчур активной гражданской позицией неизменный ещё со времён Грибоедова: «поди-тка послужи». В армию их, родимых, прямиком из автозаков, будь ты нацбол, задержанный на Триумфальной площади во время несанкционированного митинга за свободу собраний, или активист арт-группы «Война» Пётр Верзилов, выловленный год назад райвоенкоматом несмотря на всю конспирацию — еле отбили всей либеральной общественностью.

Российская армия — вернее, та её часть, что комплектуется по призыву — давно уже не армия, а «школа жизни», и образ этот, давно навязший в зубах, надо бы раскрыть. Армия действительно обеспечивает молодого человека навыками — но навыками, необходимыми для выживания в российском обществе. Объясняет, что инициатива наказуема и... скажем так, аукается инициатору. Что нет слова «украли», а есть слово... ну, скажем, «потерял». Что «уставщина» — когда «как надо», «по закону» — страшнее «дедовщины».

Никакого отношения к обороноспособности державы происходящее в большинстве российских воинских частей не имеет. Но отказываться от такого замечательного института воспитания (и перевоспитания) подрастающего поколения в духе беспрекословного повиновения попросту нелепо.

Читайте также:

Весенний призыв: за неявку - срок. Кому выгодны новые правила?