Александр Велединский: На Соловках происходило что-то необъяснимое
Режиссер Александр Велединский заканчивает работу над художественным фильмом «Обитель» по роману Захара Прилепина
Режиссер Александр Велединский заканчивает работу над художественным фильмом «Обитель» по роману Захара Прилепина. Как обещают создатели, история жизни в концлагере на Соловках будет рассказана откровенно.
Маленькие чудеса русского Ватикана
– Александр, вы как-то признались, что Соловки – место, которое связано и с вашей семьей...
– Да, мой отец учился там в школе юнгов (именно так она называлась). Это был первый набор 1942 года. Кстати, вместе с ним учился и будущий писатель Валентин Пикуль. Когда отец жил в Горьком, то подделал подпись – якобы согласие от мамы – и бежал на Соловки. Ему было 16 лет. Я, будучи мальчишкой, видел в Горьком сарай, где ножом на столбе он вырезал: «17 июля 1942 года. Леля ушел на фронт». А вообще отец не очень любил рассказывать о том периоде.
Когда в 2011 году продюсеры кинокомпании «Красная стрела» Вадим Горяинов и Валерий Тодоровский предложили снять что-нибудь про Соловки, то я ответил согласием, потому что это лично меня касается. Да и вообще это место силы, его иногда называют русским Ватиканом. Конечно, я давно хотел там побывать. Позвонил Захару Прилепину с идеей поехать туда вместе и потом написать сценарий фильма. Он сначала сказал, что тема не его, ведь обычно Захар пишет о том, что пережил сам. Пообещал подумать месяц-другой. Но перезвонил на следующий день и согласился. Неделю мы жили на Соловках. Кстати, там, в местном музее, я увидел фотографию моего отца. Юного. Ощущение конечно же особое, трепетное.
– Почему вы решили, что действие будет происходить в 1920-е годы?
– Потому, что суровая лагерная тематика 1930-х годов много отражена в литературе и в кинематографе. А беллетристики про 1920-е на Соловках практически не было. Только лишь какие-то разрозненные воспоминания, которые часто противоречат друг другу и документам. В 1920-х на Соловках в основном сидели настоящие контрреволюционеры, не скрывающие своих убеждений, а не те, кто делал революцию, которая потом – в 1930-е – стала их поедать. Это были кадеты, белогвардейцы, эсеры и так далее. Конечно, и обычные уголовники, бытовики. В этой поездке экскурсоводы рассказали нам историю любви – любовный треугольник: охранник лагеря, чекист и заключенная женщина. На написание романа у Прилепина ушло три года. Захар гендерно поменял персонажей, то есть чекистом у нас стала женщина (актриса Александра Ребенóк). Заключенного Артема Горяинова (фамилию позаимствовали у продюсера проекта) сыграл Евгений Ткачук, начальника лагеря Федора Эйхманиса – Сергей Безруков.
– Читал, что во время этой поездки с вами происходили какие-то мистические случаи…
– Я бы не назвал это мистикой. Наверное, маленькими чудесами. Например, едва сошел с самолета на соловецкую землю, из записной книжки в моем мобильном телефоне исчезли имена и фамилии всех абонентов! Остались только цифры. Поэтому общение было только с теми, чьи телефоны я помнил наизусть. Да там постоянно что-то происходит необъяснимое. Думаю, если ты открыт этому месту, то оно на тебя влияет. Это место работает с человеком, с его душой. Расскажу один факт. Натуру на Соловках снимала наша вторая группа, в которой режиссером был мой сын Игорь. Мы думали о возможности снимать весь фильм там. Но действие происходит летом, когда на Соловках много туристов. Монастырь действующий, снимать в нем не получилось бы и пришлось бы на Соловках строить декорацию Соловецкого монастыря! Поэтому так называемую внутреннюю часть Соловков снимали в древнейшем Кирилло-Белозерском монастыре в Вологодской области. Там мы работали около месяца, начиная с середины августа прошлого года. В крайний день съемок к нам подошел молодой парень из массовки, подарил книги на духовные темы и сказал, что, оказывается, съемки в Кирилло-Белозерском монастыре мы начали в день поминовения Соловецких мучеников, убитых в 1920-е годы. Говорит: «А вот сейчас вы заканчиваете снимать в день поминовения новомучеников Белозерского монастыря и женского Ферапонтова, который неподалеку находится». Такое странное совпадение! Ведь мы же ничего не знали об этих поминальных днях, съемочный график составлялся по другим критериям: занятость актеров, готовность объектов и так далее… Ну разве это не чудо?
Цензура на меня никогда не давила
– Александр, были ли какие-то пожелания от телеканала «Россия 1», где состоится премьера, или от продюсеров, дескать, как-то «причесать» все ужасы истории Соловков?
– Чтобы мы показали, как было хорошо в то время?! Нет, никакого давления или цензурных пожеланий не было. В этом смысле я не в тренде: по СССР не тоскую, вождей – старых и новых – не воспеваю... У нас в картине есть эпизоды, когда документалисты снимают пропагандистский фильм о Соловецком лагере, как хорошо там живется. Такое ведь было, и мы показываем это, хотя в романе этих персонажей не было, они были в реальной жизни. А идеологически на меня давить нельзя. Сразу порву все отношения. И Захар Прилепин не вмешивался в нашу работу, он продал права на роман, и всё.
– Кстати, вы слышали недавнее признание этого писателя, как батальон, в котором он воевал на Украине, убивал людей?
– Да, это интервью меня разочаровало. Но мы с ним на эту тему не разговаривали.
– И все-таки вы готовы, что из «Обители» по каким-либо соображениям могут что-то вырезать?
– Это уже не ко мне вопрос. Естественно, по телевизору по закону какие-то вещи нельзя показывать. Но мы такие вещи и не снимали. Хотя секса там достаточно… Помимо телеверсии, надеюсь, будет и полнометражный фильм.
Иногда я чужой волей бываю втянут в борьбу за картину, но отнюдь не идеологическую. Был один случай с моим фильмом «Географ глобус пропил», когда один из продюсеров по недоразумению пытался картину сократить. Но мы всё вернули обратно. Повторюсь, я никогда не испытывал цензурного давления. Например, когда опальный в то время писатель Эдуард Лимонов находился в тюрьме, мы выпустили фильм «Русское» по мотивам его произведений. И никто ничего пальцем не тронул. Так как телеканал работает с рейтингами, для него выгодно, чтобы интерес держался. И я озабочен тем, чтобы зрительский интерес был.
– Уже известно, когда фильм выйдет?
– Пока точно не знаю. Все сроки я уже нарушил. Дело в том, что есть у меня такая особенность: быстро снимаю, но долго монтирую.
– Штраф?!
– Нет, пока не оштрафовали... Думаю, уладится. Кино – это не телерепортаж, который надо быстро смонтировать и выпустить. Фильм наш технически сложный, графики много. Эпоха...
* * *
Материал вышел в издании «Собеседник» №34-2019 под заголовком «Александр Велединский: На Соловках происходило что-то необъяснимое».