Кондулайнен: Я одинока, и это страшная пронзительная боль

Актриса Елена Кондулайнен, секс-символ 90-х, рассказала о главной драме своей жизни, а также своих детях и бывших мужьях.

[:rsame:]

25 лет назад во время перестройки на экраны страны вышла социальная драма «Сто дней до приказа». Этот фильм стал эротической революцией, а за исполнительницей роли Смерти Еленой Кондулайнен закрепилось звание первого секс-символа СССР. Как случилось, что самая желанная актриса хотела убить себя от одиночества? Почему она развелась с тремя мужьями? И что заставляло кинозвезду отказываться от элитной недвижимости, преподнесенной в дар высокими покровителями?

– Елена, 9 апреля вам исполнилось... не поворачивается язык сказать, сколько, глядя на вас. Какие ощущения?

– Приятно слышать, что не поворачивается. А вот некоторые завистники говорят неприятные вещи и напоминают, что я уже не девочка. А зря, я не воспринимаю чужих установок по поводу возраста, я к ним глуха. Ощущаю себя молодой и готовой к новым открытиям. В 17 лет думала, что, когда мне будет 19, стану старухой, а по поводу 21 года – столько не живут. Вот так я пережила этот запредельный возраст и перестала его вообще воспринимать, считать годы и концентрироваться на этом.

[:image:]

– Оглянувшись назад и посмотрев вперед, о чем задумываетесь?

– Очень много позади, даже страшно становится, не понимаю, как я все это пережила: полеты, трясучка в поездах, сцены, съемочные площадки – месяцы без сна. У меня было восемь антрепризных спектаклей, съемки на телевидении, кино, концерты – ни одного выходного дня на протяжении многих лет. Потом настал момент, когда я валилась от усталости и с трудом вставала с постели.

[:rsame:]

Пришла в больницу, сдала кровь: уровень гемоглобина невероятно низкий. Доктора смотрят на меня выпученными глазами и спрашивают: «А как вы ходите? Вы же скоро умрете». В эту секунду осознала, что надо постепенно сбавлять обороты и отказываться от работы.

Вот я снялась более чем в 60 кинолентах, еще примерно от 100 картин отказалась. Сейчас вообще не хочу играть на сцене. Пишу пьесы и роли для себя, о которых раньше мечтала, готова отдать другим актрисам. В кино хочется сыграть женщину-вамп. Подруги предложили поставить мою пьесу «Зачем люди так безжалостны к цветам, или Зажигай». Планирую постепенно уходить в авторство и выступать со своими песнями.

– Знаменитый хит «Одинокая волчица», который вы часто исполняете, он все-таки про вас?

– Вероятно, но все-таки теплится надежда встретить своего человека, половинку, но пока такого нет. Хотя грех жаловаться, мужчины вокруг меня всегда были прекрасные, но они чужие. В этом случае я не имею в виду кольцо на пальце, они просто другой крови. Поэтому я одинокая.

[:image:]

Это какая-то страшная пронизывающая боль, дикое ощущение одиночества, притом что тебя окружают толпы людей. Часто впадаю в отчаяние оттого, что я, возможно, никогда и не найду родную душу. Наверное, мне не суждено личное счастье, я должна страдать и плакать, чтобы все это констатировать в стихах, пьесах, сценариях, песнях. Такая доля. А народная любовь – это прекрасно, но это все эфемерно, душу не согреет.

[:rsame:]

– Вы три раза были под венцом, но так и не сложилось семейного счастья. В чем причина, на ваш взгляд?

– Однозначно мое стремление самоутверждаться в профессии. С первым супругом рассталась, потому что он не хотел менять Ленинград на Москву, а мне для того, чтобы стать известной и успешной, нужна была столица. Он отказался ехать, но после развода мы остались в дружеских отношениях. Приезжаю в Ленинград на кладбище к родителям или по делам, останавливаюсь у него.

Второй брак был гражданским, у нас даже не было интимной близости... Мы очень ценили взаимоотношения, они какие-то были удивительные и возвышенные. Он был старше меня. Я уехала сначала в Австрию, а затем в Америку и металась между странами и мыслями, где продолжать карьеру. У меня были предложения из Испании, Греции, Италии, но я выбрала замужество, и даже когда была беременна, мне звонил мой агент и умолял меня прилететь и подписать договоры, мотивируя тем, что живота еще не видно.

[:image:]

Я выбрала семью и подписала договор, что не буду больше сниматься обнаженной, решила расстаться с ролью первого секс-символа СССР. Про меня писали тогда все мировые СМИ, им было интересно, как это в стране, в которой «не было секса», появился секс-символ.

К третьему замужеству мне уже надоел этот образ, потому что, когда я где-нибудь появлялась, у людей был шок. Мне хотелось тепла и любви, с радостью приняла предложение руки и сердца, ушла из кино, театра, с обложек журналов. Занималась воспитанием детей и была счастлива до того момента, пока не начала писать песни. Они не могут лежать на полках, их надо исполнять...

[:rsame:]

В конце 90-х я вернулась к зрителям. Муж не выдержал и предложил сбавить темп, но я понимала, что, если хочешь быть заметной и чтобы о тебе говорили, надо на полную катушку работать или уходить. Тогда я выбрала карьеру. Муж давал мне возможность вернуться к нему, но я понимала, что это все равно будет камнем преткновения. Сейчас мы поздравляем друг друга с праздниками, не более того.

– Наверное, до сих пор нет отбоя от поклонников... Что пишут мужчины? Что говорят, подходя на улице?

– Поклонники в соцсетях пишут комплименты, назначают встречи, раньше преследовали буквально по пятам. Теперь мои фанаты стали спокойнее, они выросли, да и я не даю никаких возможностей со мной связаться лично, все время шифруюсь.

– В этом году 25-летний юбилей фильма «Сто дней до приказа», именно после этой картины за вами закрепилось звание самой желанной актрисы. Какие остались воспоминания о съемках?

– Съемки проходили в Подмосковье, в Кантемировской дивизии – на плацу, в казармах и бассейне. Руководство не знало о том, что мы будем снимать обнаженную натуру – когда заходило начальство, меня прятали.

[:image:]

Из-за этого заболела, так как замерзла в холодной воде, поднялась температура, я была очень несчастна и хотела расстаться с жизнью, плакала, даже собиралась отравиться газом. Меня поддержал водитель, успокаивал и пообещал на следующий день привезти исторический роман «Таис Афинская». Он сказал: «Хочу, чтобы ты поняла, что ты богиня и должна гордиться тем, что обладаешь таким телом». На следующий день снималась совсем больная, водитель подарил книгу, прочитав ее, пришла к выводу, что надо переделывать сознание людей. Мы живем в потемках и не знаем счастья бытия. Под влиянием этого произведения пошла, гордо подняв голову, стала достойно нести звание первого секс-символа СССР и давать интервью западным изданиям, раскручивая только этот образ. В то время многие хотели перемен, и поэтому я стала популярной с эротической темой.

[:rsame:]

На премьере Армен Джигарханян (исполнитель главной роли в ленте. – Авт.) обратился к режиссеру Хусейну Эркенову и сказал, глядя на меня: «Мне очень понравился фильм, особенно роль Елены Кондулайнен». Сама была в шоке от просмотра, я же не знала, что снимала камера. Это была сексуальная революция в стране. С тех пор мужчины подходят ко мне и на ушко шепчут: «Вы знаете, что вы были моей женщиной? Нас в армии водили на ваш фильм, чтобы поощрить». Голова у меня от этих слов никогда не кружилась, сохраняла трезвый разум, потому что для меня это одна из талантливо сыгранных ролей.

– Чего вы никогда и ни за что не простите мужчинам?

– Предательства! Я могу общаться с этим человеком, даже улыбаться, но он для меня больше не существует, уже никогда близко не подпущу. При своей улыбчивости и мягкости я очень жесткий и крайне требовательный человек, со мной непросто. По поводу измен скажу, что сейчас не понимаю, из-за чего копья ломаются, но раньше бы не простила, если бы уличила... Но у меня в жизни никогда таких ситуаций не было, только в кино и на сцене.

[:image:]

– Чем занимаются ваши сыновья Александр и Михаил?

– По поводу детей могу сказать, что Саша в категорической форме запретил (как и бывшие мужья) рассказывать о себе, ему неинтересен этот артистический мир, он хочет быть вне софитов. Я уважаю его выбор, а вот Мише я сама запрещаю, потому что он студент, ему надо получить диплом, а там видно будет. Когда ты на виду, то вызываешь у людей не только положительные эмоции, но и отрицательные, и даже в большей степени, поэтому надо быть очень осторожным во всем, что транслируешь, кого затрагиваешь. Эти потоки неконтролируемой энергии никому счастья не приносят.

[:rsame:]

– В 24 года вы впервые снялись топлес... Как к этому отнеслись родители? Вы спрашивали у них разрешения?

– Они видели меня только на сцене огромных спорткомплексов в корсете, когда я играла Марлен Дитрих в шоу «Ах, эти звезды». Родители всегда гордились мной.

Одно из первых фото, сделанное в ателье в 1971 году в Токсово (оно было выставлено на витрине), было с оголенным плечом, и это тоже для населения Ленинградской области было уже революцией... Тогда пришло другое поколение – хиппи – под влиянием «Битлз», и мы были готовы на сексуальную революцию.

[:image:]

Родители меня очень любили, баловали и разрешали мне все, никогда не наказывали, впрочем, не за что было, я везде была отличницей, к тому же они не ханжи. Конечно, моей маме говорили в родном поселке всякие гадости про меня, но она меня сильно любила и доверяла. Я внутренне была свободной и не понимала, почему это нельзя. С удовольствием позировала художникам, которые просили написать меня. Всегда считала себя произведением искусства, и это все было чистое восприятие жизни, поэтому у меня получалось непошло сниматься в откровенных сценах в кино.

– Вам когда-нибудь бывает стыдно?

– Часто, и частично из-за того, что я отказалась от 100 ролей, которые мне предлагали.

[:rsame:]

– Вы часто впадаете в депрессию?

– Депрессия... Слышала этот диагноз, но так и не поняла – была ли она у меня когда-нибудь. В сложнейшие периоды, когда мною овладевало желание уйти из этой жизни, меня спасали близкие. Я все время всем должна, и этот долг заставляет меня быть на связи, вменяемой и мобильной, не позволять долго страдать, плакать и жалеть себя.

– Сейчас сердце секс-символа свободно?

– Оно закрыто на замок, но я в процессе «шерше-ля-фам». Идеальный мужчина – мой папа. Он был заботливым, добрым, любил маму. Короче, ищу похожего, но сложность в том, что он все же был финно-швед, хотя и жил в России, но менталитет специфичный, из-за этого мне и сложно найти «мужчину одной крови».

Хотя мужчины одаривали меня всем, но я сама говорила: «Не надо». Мол, это слишком, стимула не будет выходить на сцену и сниматься в кино. Вот такая глупая, но всегда предпочитаю держать дистанцию, чтобы крючок не заглотить. Быстро в зависимость попадаешь, поэтому шубу, драгоценности, машину (недорогую, чтобы, если украдут, не жалко было) могу принять, а вот квартиру, дом, как предлагали, не приму. Мужики за это просят штамп в паспорте. А я очень свободолюбива...

[:wsame:]

[:wsame:]