Создатели фильма "Шпион" перехитрили критиков

Экранизацию «Шпионского романа» Бориса Акунина доверили дебютанту Алексею Андрианову, ученику Владимира Хотиненко. Главные роли – матерого чекиста Октябрьского и молодого сотрудника Дорина – достались Федору Бондарчуку и Даниле Козловскому.

С первых кадров ясно: фильм не исторический. В небе висят дирижабли с буквами «СССР», Фюрер (конкретных имен тоже нет: Фюрер и Вождь) общается с подчиненными по видеосвязи, в центре Москвы высится огромное здание Дворца Советов, в реальности так и оставшееся проектом…

На этом фоне детали вроде мундира, давно вышедшего из употребления, уже не смотрятся ляпами и лишь дополняют картину фантастической, альтернативной реальности. Это, наверное, единственный верный способ снять кино об исторических событиях так, чтобы нечего было предъявить.

Помнится, и Михалков оправдывался, что «Цитадель» – фантастика, но ему не поверили. А создатели «Шпиона» в самом деле не оставили критикам ни одной лазейки. Более того, предполагая, что особо острые моменты публика по обыкновению поднимет на смех, они перехитрили нас и тут, несколькими мазками превратив фильм в пародию – роман Акунина, впрочем, дает такую возможность, потому что и сам – игра. Чего стоит один вездесущий и всемогущий НКВД: например, когда герой садится в автобус и оказывается, что все пассажиры – чекисты на задании.

Из классики «Шпион» ближе всего, пожалуй, к совершенно пародийной картине Полоки «Один из нас»: начало событий тогда же, апрель 41-го, окончание – накануне войны; смешные немцы придумывают Хитрый План, зрелый чекист для разоблачения Плана берет в помощники молодого спортсмена…

Остается один вопрос: а в чем идея? В том, что надо защищать Родину, даже если главная организация, созданная для этого, страшна, беспощадна и бесполезна? Любовная линия Дорина предполагает муки выбора между чувством и долгом. Но cкорее этот выбор делает его подруга, выходя-таки замуж за сотрудника ненавистных органов.

Ужасно хорош там в небольшой, но значительной роли Владимир Епифанцев – несколько фриковатый, но, несомненно, очаровательный.