Илье Резнику мстит бывшая жена Мунира, затягивая развод

Последние полгода для Ильи Резника выдались непростыми. Его бывшая супруга 55- летняя Аргумбаева Мунира Заидовна спустя 18 лет после расставания не согласна с ним разводиться. 24 мая Илью Рахмиэлевича ждет третий суд.

На днях Илья Резник оформил пенсию. Теперь, помимо персональной пенсии, которая составляет шесть тысяч двести рублей, он получает еще и дотацию как житель блокадного Ленинграда, в размере 500 рублей в месяц. Вероятно из-за столь солидной прибавки в бюджет поэта - песенника, тяжело потерять статус законной супруги Ильи Резника. 

- Илья Рахмиэлевич, вы себя ощутили пенсионером?

- Понятно, что на шесть тысяч двести рублей не прожить, но мне сейчас дорога каждая копейка. Пенсию я должен был оформить 14 лет назад. У меня тогда было издательство и его директор начала заниматься этой бумажной волокитой, но так и не оформила. В те времена у меня были приличные заработки, и я на эту деталь не обратил внимания. Спохватился, когда, как говорят, приперло. Теперь понимаю, что это не деталь. Теперь мне каждая копейка дорога. У меня есть еще прибавки за звание Народного артиста, за Орден Почета и за Заслуги перед Отечеством. Всего наберется на полторы тысячи рублей. Помимо этого я же еще и ветеран Великой Отечественной войны, потому что я блокадный ребенок. Дети Ленинграда, тех страшных лет причислены к ветеранам.

- У вас была возможность остаться в 90 - е годы в США. Вы бы уже давно были гражданином этой страны, и материальные заботы вас бы наверняка не коснулись.

- Если бы я тогда остался в Америке, не произошла бы главная встреча в моей жизни, я бы не встретил свою жену Ирочку. Не представляю, как я вообще мог без нее дышать. Это моя главная помощница, ангел хранитель, моя муза. Я уже об этом говорил, и буду повторять всегда. Спасибо судьбе за Иру. Но и потом в мои планы никогда не входило оставаться за рубежом. Здесь мои корни, могила мои родных людей, моя Родина, мой зритель. Я был и останусь гражданином России и второе гражданство мне не нужно. В 1992 году я со своим театром поехал в Америку на гастроли, со мной туда отправилась моя, на тот момент, жена Мунира и сын Артур. Гастроли у нас тогда сорвались, продюсер оказался жуликом, забрал все деньги и сбежал. Мало того, на тот момент в Штатах были афроамериканские волнения. Зрители, которые должны были прийти к нам на концерт, боялись даже за хлебом в магазин выйти. Протестующие все крушили на своем пути, поджигали автомобили, разбивали витрины. После фиаско с концертами я нашел для себя дело, начал писать песни для наших певцов - эмигрантов.

Писал для Михаила Гулько, Миши Шуфутинского, Успенской написал 18 песен. Кстати, Миша Шуфутинский оказался в отличие от Успенской благородным, порядочным человеком. Он заплатил за мою работу. Настал момент, когда надо было возвращаться в Москву, на тот момент холодную и голодную. Но я был счастлив, так как вакуума в чужой стране уже не мог выносить. Моя бывшая супруга решила не возвращаться в страну, где в то время колбаса была по талоном. Магазины были пустые. Мунира осталась с сыном в богатой стране. Она - уроженка Узбекистана, стала гражданкой США. У нее осталась, полученная мною грин – карта, на которую ежемесячно начисляется пенсия 700 долларов, я не стал ее забирать. Помимо этих денег я никогда не отказывался и отправлял туда солидные суммы. Но делал я это все не для Муниры, а заботился о своем сыне. Я хотел, чтобы мой мальчик ни в чем не нуждался. Так и было. Ему всего хватало, а еще перепадало и ей настолько, что она могла безбедно существовать. Если что-то надо, Артур всегда звонил, и я никогда не отказывался отправлять деньги. Столько, сколько просили. Несколько дней назад выслал ему на оплату театральной школы. Даже если у меня порой нет возможности помочь, а ведь и такое бывает, я ему об этом не говорю. Как-то он позвонил, сказал, что он разбил машину. Нужна новая. Мне пришлось продать две пары золотых часов, подаренных на юбилей. Не стесняюсь об этом говорить, в жизни всякое бывает. У меня ведь кроме поэзии нет других заработков. Я никогда не открывал ресторанов, не имею никакого бизнеса. Теперь я понимаю, что поступать порядочно, это не всегда хорошо для тебя. Я поступал по совести, а она приехала отсуживать по закону. Как сказал мой адвокат Сергей Жорин, если бы развод состоялся бы много лет раньше, то все эти годы по закону, я мог бы высылать в США по 10 000 рублей в месяц максимум. Вместо спасибо, я сейчас имею эту ситуацию.

- Но, ведь не только вы воспитывали Артура. Мунира Заидовна тоже работала?

- Мунира не работала. Своей профессией танцами она давно не занимается. После хореографического училища она начинала карьеру в ансамбле Садо, ей тогда было 16-17 лет. Но на тот момент, когда мы познакомились, она уже не танцевала. В Америке она закончила курсы косметологов и на этом ее карьера закончилась. Оказывается работать – это сложно. Нужно вовремя просыпаться, хотя бы. Теперь оказывается, я виноват в том, что она бросила работу. Дескать, это я заставил ее бросить работу, чтобы она сидела с больным сыном! А до рождения ребенка, шесть лет с кем ей надо было сидеть? Чем она это будет мотивировать? Это сказка! Она никогда не хотела и не любила работать. Даже приготовить еду дома ей было невмоготу. Наш ребенок никогда не болел. Зачем она придумала то, что Артур болен, я не знаю. Он рос здоровым парнем в экологически чистой стране, питался высококачественными продуктами, занимался спортом, учился в хорошей школе – колледже.. Но видимо сейчас Мунира выждала дату (7 апреля ей исполнилось 55 лет), приехала в Россию по чьему-то совету (она не была здесь 20 лет) и решила, что подошел ее пенсионный возраст по российскому законодательству, и по-прежнему я должен её продолжать обеспечивать. Но после нашего расставания, я не обязан был ее содержать, покупать ей машины, квартиру на Гавайях, которую она приобрела, а потом выгодно её продала. Вся моя помощь была только для Артура. Его, как несовершеннолетнего ребенка, я обязан был обеспечивать. Но Артуру уже 22 года. Он совершеннолетний даже по американскому законодательству, только я уже пенсионер. И мне не 55 лет, как моей бывшей жене, а 74 года.

- Артур знает, что его, здорового парня, который пытается делать карьеру в Голливуде, причисляют к больным?

- Мы с Артуром большие друзья, он считает меня своей отдушиной. Я для него советчик. Ничего ему не говорю, чтобы не расстраивать. Он пошел по моим стопам. Пишет…, в театральной студии занимается, снимается в Голливуде в массовках, как я в свое время на «Ленфильме». Подрабатывает на парковках, готовит материалы для veb-сайтов. Артур мне говорит по телефону, что его мать сама не знает, когда из Москвы вернется. Вчера он мне сказал, что я теперь должен «всё порезать с Мунирой и никогда для неё больше ничего не делать, не помогать». Он не очень хорошо говорит по-русски. А ей здесь нравится тусоваться. Здесь же у ее друзей дети, внуки рождаются, дни рождения различных знакомых. Все это надо отмечать.

- Илья Рахмиэлевич, насколько известно Мунира Заидовна пытается оспорить заочное решение суда о расторжении брака от 31 января 2012 г. и решение суда о расторжении брака, состоявшегося 12 апреля 2012 года. Очередное слушание состоится 24 мая. Может так случится, что вас не разведут? Что вы тогда будете делать?

- У них задача растянуть эти суды на годы, чтобы меня дергать. Что значит она не согласна на развод? Решение суда о разводе уже есть. И не только заочное. Теперь они хотят официальное содержание для нуждающейся и пожилой женщины. Оказывается, она теперь тоже не здорова. Я Вам скажу честно – у них условия для комфортной жизни и поддержания здоровья было гораздо больше, чем у меня. Это же все наивно и смешно. Она же знает, сколько лет я живу с Ирой! Это просто компания для того, чтобы меня нервировать, травмировать, чтобы я не мог творить. А у меня сейчас много общественной работы. Пишу гимн к Юбилею одной структуры, готовлюсь ко Дню Пограничника. А я должен думать о том, что они ещё изобретут, чтобы мешать мне. Это такая коллективная месть. Мунира же там не одна. У каждого из товарищей, кто ей помогает, есть свой мотив мне мстить. Правда, эти мотивы мне непонятны. У них, конечно, ничего не получится. Я знаю, какая у меня поддержка в моей стране, моих поклонников, адвоката Сергея Жорина и в первую очередь, конечно, моей жены Ирины.

После разговора с Ильей Резником, я набрала номер телефон адвоката Сергея Жорина, защищающего интересы поэта

- Сергей в ближайшее время у вас состоится очередной суд. Какие шансы его выиграть?

- 12 апреля мы выиграли суд и наши оппоненты подали аппеляцоннную жалобу. 24 мая 2012 года будет рассмотрение в Мещанском суде города Москвы их апелляционной жалобы, решения мирового судьи о расторжении брака. Это третье судебное заседание. Мы надеемся, что решение суда от 12 апреля останется незыблемым. Мы уверены, что оно законное и обоснованное и не подлежит отмене. 

- Какое ваше отношение не только адвоката, но и человека к ситуации вашего доверителя Ильи Рахмиэлевича?

- В данной истории вообще само по себе иск о расторжении брака некая формальность, учитывая то, что Илья Рахмиэлевич 14 лет финансово поддерживает свою бывшую жену и ребенка. Он ведет себя более чем благородно, поэтому попытки Муниры тянуть формальный судебный процесс, непорядочны. Я считаю, что на стороне Ильи Рахмиэлевича не только закон, но и справедливость. Призываю Муниру не вставлять палки в колеса. Во – первых, это ничего не изменит, так как никакой закон не может заставить людей жить вместе, если они друг друга не любят и не ведут совместного хозяйства уже больше десяти лет. А семья - это в первую очередь совместное проживание, которого давно нет.