Нестоящее время

Литературные премии современной России – как костыли.

Литературных премий в России множество – от авангардной премии имени Андрея Белого, номинал которой состоит из бутылки водки, яблока и рубля, до консервативно-традиционной «Ясной Поляны», поощряющей реализм и народолюбие. Своя премия есть у каждого литературного журнала. Есть премия «Поэт», врученная уже трижды и уступающая по номиналу только «Большой книге». Свои премии у фантастов (главных – не меньше десятка) и у русскоязычных писателей ближнего зарубежья. В общем, очень трудно быть сегодня писателем и не получить ничего.
Стратегическая разница между «Большой книгой» и «Букером» очевидна: «Большая книга» имеет дело с мейнстримом, «Букер» (хоть и стал иногда пускать в свои ряды представителей массовой литературы) занимается прозаическим артхаусом, то есть поддерживает недостаточно раскручиваемую и не самую простую прозу.
В этом году «Большая книга» определилась: она поощряет наиболее заметные сочинения, в популярной форме поднимающие серьезный вопрос. Главного – трехмиллионного – приза предсказуемо удостоилась Людмила Улицкая, чей «Даниэль Штайн, переводчик» почти документально описывает жизнь современного святого, оказавшегося, однако, между двух конфессий. Ни с иудеями, ни с католиками он не чувствует себя вполне своим и жизнь кладет на то, чтобы преодолеть религиозную нетерпимость. Может, эта книга могла быть поярче, дай Улицкая себе волю, но она прикасалась к таким оголенным проводам, задевала такие страсти, что ни на секунду не могла отступить от политкорректности. Вероятно, поэтому роман и давался ей так тяжело. Второе место досталось Алексею Варламову – самому плодовитому из сегодняшних жизнеописателей, заслуженно любимому автору серии ЖЗЛ. Наконец, третью премию получила Дина Рубина, чей роман «На солнечной стороне улицы» – о собственной среднеазиатской молодости – на порядок лучше рубинской прозы, издававшейся в последние годы. 
Что касается «Букера», главный приз которого увеличился до 20.000 долларов (все финалисты получают по две тысячи), то и здесь выбор был предсказуем хотя бы потому, что не было из кого выбирать. Алекса Тарна и Игоря Сахновского можно было отметать сразу, хотя Сахновский не совсем масскульт и пишет вполне культурно; Улицкая получила «Большую книгу»; выбор между Юрием Малецким, Андреем Дмитриевым и Александром Иличевским был уже не столь принципиален. Все трое написали по хорошему, многословному, стилистически безупречному роману. И победитель, Александр Иличевский, написал занятный роман «Матисс»: в фабулу его (добровольное превращение физика в бомжа) я ни секунды не верю, но писать автор умеет, хоть и слишком старательно это доказывает. Многие критики признавались, что читать роман Иличевского им было трудно. Думаю, они могли не насиловать себя и спокойно его не читать – ничего бы не изменилось. Но «Букер» почти никогда и не достается книгам, которые вы действительно обязаны прочитать.
В том-то и дело, что действительно важная литература стабильно пролетает мимо «Букера». Не подумайте, что я говорю это из личной обиды, хотя никто все равно не поверит: я никогда не был в «букеровском» финале, но мне вполне хватает регалий, да и не в них проблема. Проблема в том, что по-настоящему серьезное сочинение – как пелевинский «Ампир «В» или цикл Строгальщикова «Край» – сегодня неизбежно оказывается в положении Даниэля Штайна. Всякая хорошая книга рождается на пересечении жанров и схождении крайностей: она и массова, и элитарна, и никогда не политкорректна, и всегда между двух огней. Как «Тихий Дон», «Унесенные ветром» или «Матренин двор». Никогда бы этим книгам не получить «Букера». И слава Богу. Они стоят и без костылей.