Почему путинская Россия боится аналогий с трагедиями Первой мировой войны

Столетние годовщины начала Первой мировой войны и вступления в неё России прошли на минувшей неделе без излишней шумихи и жарких обсуждений. Это притом, что обсуждение актуальных событий последние месяцы всегда наполнено историческими сравнениями.

Аналогии проводятся, конечно, и с Первой, и со Второй мировой и Великой Отечественной. При этом если во втором случае это имеет под собой какие-то основания, потому что Великая Отечественная давно и прочно стала основой нашей национальной идентичности, то Первая мировая и поныне остаётся «забытой войной».

При Советской власти её называли «империалистической» — она была не в чести, несмотря на то, что предопределила крушение монархии в России, а затем и приход к власти большевиков. Некоторое время назад появилась надежда, что как раз юбилейные мероприятия в 2014 году по крайней мере сделают участие России в Первой мировой войне частью массового исторического сознания. Но этого, по всей видимости, не случилось — уж очень некстати эти параллели с началом всемирной мясорубки из-за провокационного инцидента, патриотическим угаром первых месяцев войны, последующим разочарованием и, наконец, крушением империй.

5 причин, по которым современная Россия проиграла бы Великую Отечественную войну

Однако повторим: если события 2014 года вполне сознательно параллелятся кем-то с борьбой с бандеровцами в годы Великой Отечественной, а кем-то — с Мюнхенским сговором и разделом Восточной Европы по пакту Молотова-Риббентропа, то отсылки к Первой мировой войне по большому счёту являются отсылками к пустому месту, к пустой ячейке. О значении подобных аналогий мы уже писали: прикладывая некий исторический сюжет к текущим событиям, как лекало, люди лелеют надежду узнать, сколько все это продлится и когда (и даже чем) кончится.

Существовать без хотя бы таких примитивных ориентиров в ситуации, когда происходят очевидно исторические события, очень неуютно. В особенности — когда понимаешь, что от твоей персональной воли, твоего желания или нежелания участвовать в происходящем ничего не зависит. Альбер Камю в своей нобелевской речи говорил о «бешеном водовороте времени», в который было заброшено его поколение и которому «пришлось освоить искусство существования во времена, чреватые всемирной катастрофой». Альбер Камю родился в 1913-м и произносил эту речь в 1957-м — уже после двух мировых войн, которые некоторые историки сегодня предпочитают объединять в одну и называть Новой Тридцатилетней войной.

5 цитат Альбера Камю, по-новому открывающих глаза на жизнь

Тем не менее в истории не бывает прямых аналогий, так что подобные прикидки бессмысленны и беспочвенны — хотя мы и понимаем их слабости занимающихся ими. Однако в большинстве своём люди, попав в бешеный водоворот времени, начинают усердно грести по течению. Если не можешь сопротивляться всеобщей истерике и развязыванию войны из-за чужих политических и экономических интересов, на которой с огромной долей вероятности сложишь голову, — то лучше по крайней мере убедить себя, что ничего не имеешь против такого хода вещей и даже считаешь его единственно правильным. Кто-то называет это когда-то модным, а теперь уже довольно потасканным термином «стокгольмский синдром». Фазиль Искандер писал когда-то, что нет ничего постыдного в том, чтобы подвергнуться насилию — постыдно делать вид, что всё произошло по обоюдному согласию. Армия суть огромная школа, где обучают конформизму этого постыдного рода, а война — выпускной экзамен этой школы.

То, что рано или поздно очередной набор учеников этой школы приходит в неистовство и отправляется жечь своё министерство образования за такие учебные программы — один из главных уроков Первой мировой. Это же произошло и в России: гибель миллионов человек, голод и разруха, затем революция и гражданская война, ещё голод и разруха и ещё миллионы жертв, — всё это в конечном счёте было предопределено именно вступлением в мировую войну. Однако всё это как будто было прописано в том дьявольском контракте мелким шрифтом, эти последствия казались неочевидными — и войны никто не боялся.

Не жидомасоны из Временного правительства или подкупленные немцами большевики уничтожили российскую монархию, эту трёхсотлетнюю монархию — её существование попросту отменила Первая мировая война. Все те, кто могли остановить развязывание войны, неспроста к тому моменту были выведены из игры. По странному совпадению, это были те же люди, которые пытались реформировать страну так, что она, возможно, и выдержала бы это испытание. Но на их местах уже были другие люди, которым война была нужна как раз до зарезу: они надеялись, что она всё спишет. В итоге, однако, Первая мировая лишь высветила степень распада и разложения, которые были достигнуты в том числе их стараниями (либо бездействием) и которые они надеялись спрятать, прикрываясь патриотическим подъёмом.

Удивительно, что этот урок поныне остаётся невыученным. Ведь если в Российской империи его проходили только в теории самые дотошные из офицеров «охранки», изучая идеологию врага, то современные российские начальники его в своё время штудировали ещё как. «Война подвергает нацию испытанию — в этом заключается ее искупительная сторона. Подобно тому как мумии мгновенно распадаются, когда подвергаются воздействию атмосферы, так и война выносит окончательный приговор социальным учреждениям, которые утратили свою жизнеспособность» — это написал Карл Маркс. Те, кто выносит свои окуклившиеся государства на военный воздух, надеются, что на солнышке эти мумии обсохнут и затвердеют. Напрасно.