"Буря в стакане": Кто выиграет, если деноминация рубля все же произойдет
Эксперты прокомментировали инициативу экономиста Александра Разуваева, предложившего провести деноминацию рубля 100:1
Эксперты прокомментировали инициативу экономиста Александра Разуваева, предложившего провести деноминацию рубля 100:1.
Идея главы информационно-аналитического центра «Альпари» вызвала бурные обсуждения – россияне уже не раз оказывались крайними при различных денежных реформах в стране.
«Никаких денежных реформ мы не рассматривали!»
Похоже, инициатива Разуваева стала неожиданностью для многих чиновников. По крайней мере, глава СовФеда Валентина Матвиенко поначалу назвала ее «абсолютной провокацией», а слухи о готовящейся деноминации – «бессовестными». Но потом все же попросила разъяснений у главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, благо та выступала в сенате на заседании совета по развитию финансового рынка.
«Никаких деноминаций, никаких денежных реформ мы никогда не рассматривали! У нас в порядке всё и с номиналами, и с рядом, и с набором банкнот. И никаких причин что-то здесь менять нет, – ответила Набиуллина. И добавила: – Люди всегда могут воспользоваться и наличными, и своими средствами в банках. Никаких ограничений, никаких изменений в этой части мы не рассматриваем и не планируем».
Других разъяснений ЦБ не дает.
Аналогичный комментарий дал «Собеседнику» и глава думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков:
– Первая моя реакция была такая: это бред. К тому же это никому сейчас не надо. То есть просто нет никакого смысла в осуществлении этого мероприятия – ни экономического, ни политического, ни социального, ни морального. Эта идея нигде не обсуждалась – ни среди банкиров, ни среди политиков. На мой взгляд, это такой вброс, который специально сделан, чтобы побудоражить людей.
Полезные советы
Все эксперты уверяют: не стоит дергаться и что-то менять в структуре своих сбережений.
– Даже если произойдет деноминация, ваши, предположим, 3 миллиона просто превратятся в 30 тысяч новых рублей. Но покупательная способность их останется прежней. А с валютными вкладами вообще ничего не произойдет, – отмечает Андрей Мовчан.
– Тот, кто имеет возможность, давно уже хранит сбережения в валюте, – говорит Руслан Гринберг. – Но деноминация тут ни при чем. Это связано с той волатильностью, которую демонстрирует рубль. Мы, наверное, чемпионы мира в этом смысле – нашу национальную валюту бросает то в жар, то в холод.
«Де-факто у нас уже это случилось»
Между тем известный экономист Павел Медведев уверяет, что разговоры о деноминации в банковском сообществе и среди экономистов идут давно.
– В 2011-м, когда я еще был членом Национального банковского совета (коллегиальный орган управления Банком России, в который входит 12 человек. – прим. ред.), такие разговоры велись, – утверждает он. – Потому что деньги тогда уже были ужасно неудобными. Впрочем, в последнее время это неудобство уже не так сильно проявляется: стало больше людей, которые рассчитываются банковскими картами. Но, на мой взгляд, деноминация 100:1 у нас уже де-факто произошла, потому что перестали ходить копейки, а, как известно, в рубле 100 копеек. Сегодня младшей монетой стал рубль. Да и он уже ничего не стоит – на него ничего нельзя купить.
И все-таки Медведев против реализации предложения Разуваева.
– Это, безусловно, вызовет раздражение людей. А для пожилых – тех, кто помнит деноминации прежних лет – будет выглядеть просто кошмаром. К тому же это в нынешних условиях, как и раньше, вызовет рост цен. Ведь как было? Скажем, пучок петрушки на рынке стоил 10 рублей, а после деноминации 1961-го – 2 рубля. То есть подорожал в два раза. Но психологически выглядело словно бы и дешевле... Или: если до реформы замена крана стоила 5 рублей, то дать слесарю 50 копеек новыми было уже невозможно: и неудобно, и не сделает ничего, – так что давали рубль... И так, по цепочке, дороже становилось всё. Психологически деноминация в неустойчивой экономике (которая не демонстрирует эффективность) – это всегда опасно.
А вы знали?
Перед реформой 1947-го Лаврентий Берия (тогда зампред Совмина СССР) поручил помощнику тайно разместить в различных сберкассах более 40 тысяч рублей, чтобы избежать переоценки своих сбережений.
После реформы 1961-го старые деньги стали называть «сталинскими портянками» за их крупный размер, а новые – «хрущевскими фантиками»: по размеру они напоминали обертки конфет.
«Сочетание бюрократа и приближенных к государству айтишников»
– Живет же Япония с иеной, которая никуда не деноминируется, а между тем 1 доллар стоит 107 иен, – говорит известный финансист Андрей Мовчан, управляющий партнер инвестиционной группы Movchan’s Group. – Вот и в России нет никакой насущной необходимости ни в каких деноминациях. Но если власти хочется поиграть, то в этом плохого тоже ничего нет. Ну, уберут какое-то количество нулей. Ну, будет рубль дорогим, и у нас опять будут активные монетки, и мороженое снова будет стоить 20 копеек... На некоторое время. Потом, правда, оно опять подорожает до 20 рублей. А потом – и до 200 рублей, как сейчас.
Эксперт считает: в любом случае не нужно волноваться тем, у кого сбережения легальны. Но если у кого-то в матрасах окажутся миллионы, то поменять их на новые будет сложно, потому что скорее всего власть потребует объяснить, откуда эти деньги взялись. Зато все средства, что хранятся в банках, поменяются автоматически.
– Мне кажется, в основе этой идеи – сочетание бюрократа, который захотел быть замеченным, и чиновников, которые думают, как на этом заработать, – предполагает Мовчан. – А может быть, ветер дует со стороны приближенных к государству айтишников, от людей, которые понимают, как на этом заработать. Потому что любая деноминация, как и каждая подобная процедура, – это большие расходы государства: ведь надо будет напечатать новые деньги, перевести эту деноминацию через все банковские системы, везде поменять ценники и данные во всех базах... В общем, очень много дорогостоящей логистической возни.
Что касается экономической подоплеки идеи, я бы не стал делать таких жестких деноминаций, чтобы наша валюта была дороже доллара, – заключает Мовчан. – Потому что тогда получается чересчур редкая сетка: как установить цену, к примеру, в один цент? Как мы будем этим оперировать? Для монетарной системы это будет не слишком удобно.
«Это примета времени: все напряжены, все чего-то ждут»
Научный руководитель Института экономики РАН, член-корреспондент РАН Руслан Гринберг называет ажиотаж вокруг предложения провести деноминацию «бурей в стакане».
– Это вообще примета времени: все напряжены, все ждут чего-то плохого, – сказал он. – Будущее сегодня в густом тумане, особенно ближайшее. Отсюда нервозность. На самом деле никакого экономического смысла в деноминации сейчас нет. Обычно такие акты происходят, когда после длительного периода жесткой инфляции (30% и больше в месяц) ситуация выравнивается, инфляция снижается. И когда наступает стабилизация, снимают часть нулей. В 1998-м в деноминации был смысл. Сейчас, на мой взгляд, это бессмысленная история. Я, кстати, видел комментарии, где проводят связь деноминации с последующей девальвацией. Но ничего такого быть не может. Все эти «прогнозы» вызваны общей нервозностью.
Как это было
1947 год. Правительство СССР планировало провести денежную реформу сразу после войны, уже в 1946-м. Но случился неурожай, и ее отложили до 1947-го, провели за 2 недели в декабре. В рамках реформы отменили и карточную систему, и коммерческие цены, более того – провели общее снижение цен. А главное, оставили всем ту зарплату, которую люди получали до реформы – тут снижения не было.
Больше всех пострадали те, кто хранил деньги дома – таким гражданам за 10 рублей давали всего 1. А меньше других пострадали те, кто держал сбережения в банке: вклады до 3 тысяч рублей меняли на новые деньги один к одному. Льготные условия обмена были и для держателей гособлигаций.
Но если на сберкнижке у человека лежало от 3 до 10 тысяч рублей, они получали новыми купюрами 2/3 от вклада; если больше 10 тысяч, на руки гражданин получал половину.
1961 год. Официально это были «мероприятия по изменению масштаба цен». Реформа проходила в течение первого квартала года. Обмен старых денег на новые шел в соотношении 10:1. В том же соотношении был проведен перерасчет зарплат, цен, тарифов и т.д. Только курс доллара пересчитали в другой пропорции. Если до реформы он составлял 4 рубля за 1 доллар, то после нее – 90 копеек за 1 доллар.
1998 год. Эту реформу называли «возвращением копейки». Обмен денег производился в соотношении 1000:1, реформа проходила с 1 января 1998-го до конца 2002-го.
* * *
Материал вышел в издании «Собеседник» №27-2020 под заголовком «Деноминация: когда она будет и кто выиграет».
