Смелость авторов игры "Одни из нас: Часть II" возмутила и восхитила геймеров

Вокруг продолжения хита 2013 года «Одни из нас» поднялся такой шум, что волна дошла даже до твиттера Тины Канделаки. Телеведущая предположила: хорошие оценки игре ставят боты. Столь пристальное внимание ко второй части означает, что в мире видеоигр снова произошло нечто из ряда вон.

Специально для читателей Sobesednik.ru о скандале вокруг сиквела рассказывает Александр Милованов, бывший редактор «Игромании» и бывший главред ag.ru.

Действие «Одни из нас: Часть II» происходит спустя четыре года после событий первой игры, и быт выживших несколько изменился: Элли и Джоэл живут в маленьком городишке-лагере, а Элли выросла и знает о том, что Джоэл не пожертвовал ею ради спасения человечества и не позволил добыть из ее тела лекарство от зомби-грибка. Новый виток история получает, когда выясняется, что на Джоэла ведет охоту Эбби — дочь убитого им врача, — того, что и собирался зарезать Элли на операционном столе. В результате вместо достоевщины о слезинке ребенка и спасении мира из первой части мы получили чуть ли не шекспировскую резню, в которой все виновны, погрязнув в жажде мести.

И еще до выхода сиквела из-за утекших в сеть спойлеров (они есть и далее в тексте) некоторые игроки возненавидели игру, в которую еще даже не играли. Ненависть была связана и с тем, что главная героиня оказалась лесбиянкой (комментировать излишне), и с тем, как повернули историю сценаристы игры.

Дело дошло до того, что актрисе, игравшей роль Эбби, но не писавшей сценарий, отправляли угрозы расправы за то, что ее героиня убила Джоэла. Критикам, позитивно отозвавшимся об игре, досталось поменьше — их читатели обвинили в продажности.

Однако «нравится или не нравится, что происходит» — немного не тот критерий, по которому стоит оценивать художественное произведение, призванное рассказать увлекательную историю. А по этому критерию «Одни из нас: Часть II» оценивают те, кто сравнивает сюжет игры с концовкой «Игры Престолов». Но и в случае с сериалом главная претензия все же была к тому, как все происходило, а не что именно: к диалогам, лишенным жизни, скомканному повествованию, будто второпях снятому. 

В случае с игрой важнее должно быть опять же не то, что происходило по сюжету, а зачем. Как это повлияло на игрока и игровой процесс, от которого восприятие истории игры отталкивается. Повлияло сильно, ведь вместо персонажа, к которому нас старательно привязывали всю первую часть, нас половину игры заставляют играть за персонажа, который и убил любимого героя. В этом заключается дерзость, которую разработчикам не могут простить некоторые игроки, а в их реакции — еще одно доказательство того, насколько хорошо со своей задачей справились авторы игры в первый раз. Не будь игроки настолько плотно привязаны к Джоэлу — не было бы и возмущения. Не будь они настолько сильно настроены против Эбби — не было бы отторжения игры из-за нее. 

Только отторжение это было частью задумки, поэтому людям из Naughty Dog столь бурную реакцию приходится терпеть: они не просто сами ее спровоцировали, они ее от игроков и добивались, чтобы повернуть на первый взгляд понятную историю другим углом, сделав ее объемнее, глубже и... да, взрослее.

Причем не только с точки зрения повествования, не разделяющего для игрока персонажей однозначно на добрых и злых, но и с точки зрения игрового языка, взявшего очередную высоту. Ведь по сути ругают разработчиков за смелость, с которой они манипулировали сюжетом и самой игровой механикой ради того, чтобы дать игрокам увлекательную, вызывающую множество эмоций интерактивную историю — именно то, ради чего в нарративные игры и играют.

Александр Милованов