Костя
Я выросла
Я выросла в семье инженеров, высшим проявлением шика в которой были танцы под модную в то время «Шизгару». Сейчас я называю ее песней про бритвы, из-за рекламы, а крутейшие когда-то магнитофоны-бобинники вижу лишь в кино.
Родители внушали мне, что ярко одеваться и кричать в транспорте – аморально. Что инициатива наказуема и что «деньги липнут к деньгам». Я же, как любая девочка в 15 лет, точно знала, что не похожа на остальных. Поэтому жизнь моя должна быть совершенно особенной. Я дружила с Костей, он с семьей переехал из Новосибирска, носил роскошный лисий полушубок и шапку с хвостом. В наших краях такая одежда на мальчике смотрелась, мягко говоря, странно.
Но Костя тоже считал себя особенным. До тех пор, пока его не избили в подворотне и не оставили в одной майке на 30-градусном морозе. После этого Костя купил себе черный пуховик и больше не выпендривался. Он учился в консерватории и приносил мне кассеты с записями Doors и Pink Floyd. Мы часами сидели на диване, поджав ноги, и с открытыми ртами впитывали в себя потрясающие звуки.
Костя играл в рок-группе на трубе и делал классные аранжировки известных песен. Когда он выходил на сцену и подносил мундштук к губам, сердце мое сжималось, и я видела только ЕГО. Прошло много лет, но я не знаю ничего более сексуального, чем звуки трубы. Именно Костя впервые назвал меня Натой вместо Наташи, и мне понравилось. Он научил меня быть женственной, тогда как я всегда хотела быть хиппи… Конечно, я была влюблена в него. Он был непостижим, красив и… всегда с другими девочками.
Ната, Иркутск
Родители внушали мне, что ярко одеваться и кричать в транспорте – аморально. Что инициатива наказуема и что «деньги липнут к деньгам». Я же, как любая девочка в 15 лет, точно знала, что не похожа на остальных. Поэтому жизнь моя должна быть совершенно особенной. Я дружила с Костей, он с семьей переехал из Новосибирска, носил роскошный лисий полушубок и шапку с хвостом. В наших краях такая одежда на мальчике смотрелась, мягко говоря, странно.
Но Костя тоже считал себя особенным. До тех пор, пока его не избили в подворотне и не оставили в одной майке на 30-градусном морозе. После этого Костя купил себе черный пуховик и больше не выпендривался. Он учился в консерватории и приносил мне кассеты с записями Doors и Pink Floyd. Мы часами сидели на диване, поджав ноги, и с открытыми ртами впитывали в себя потрясающие звуки.
Костя играл в рок-группе на трубе и делал классные аранжировки известных песен. Когда он выходил на сцену и подносил мундштук к губам, сердце мое сжималось, и я видела только ЕГО. Прошло много лет, но я не знаю ничего более сексуального, чем звуки трубы. Именно Костя впервые назвал меня Натой вместо Наташи, и мне понравилось. Он научил меня быть женственной, тогда как я всегда хотела быть хиппи… Конечно, я была влюблена в него. Он был непостижим, красив и… всегда с другими девочками.
Ната, Иркутск
