Когда меня бьют

Моим спарринг-партнером был профессиональный боксер – он просто убивал меня. Но я держался. Изо всех сил держался. Не потому, что мне было неудобно свалиться на глазах у этой любительницы пофотографировать настоящих мужчин. Нет, с ней была ее дочка, любопытная такая девчушка: ну как я – перед ней! – мог не выдержать эти удары, сыпавшиеся на меня со всех сторон. Вот если бы я чуть раньше увидел эту пару, то мог бы и упасть – специально, но я увидел их слишком поздно. То, что он не может меня уронить, выводило профессионала из себя: он бьет – я не падаю, он бьет – я не падаю… Он лупил меня уже изо всех сил, но я выстоял.
У меня темперамент макаки и нервы, как сталь, и я еще до начала проекта на «Первом» «Король ринга-2» – безусловный победитель.
При этом у меня замедленная реакция, я меньше всех, худее всех, у меня ватные ноги и дурацкая манера хихикать, даже когда мне выбивают зубы.
Но я – лучший боксер всех времен и народов. Я лучше тысячи парнишек и даже нескольких девчат.
Знаете, почему? Ну вот зачем – а также за чем – идут в подобный проект артисты? Чтоб ими восхищались, чтоб стать знаменитее, некоторые – или хотя бы узнаваемее. Но никто из них (а там Джигурда, Топалов, какой-то актер Чернышов, даже, прости Господи, Челобанов) про это вслух не говорит. Отделываются абстракциями.
Что ж, скажу я.
Если о популярности, то… Дана Борисова будет, конечно, удивлена, но в Костроме меня по-прежнему узнают. Харизма, знаете ли, не зависит от частоты ее демонстрации по «ящику».
И я иду в проект за деньгами. Я иду бить других и подставляться под удары других, чтобы мои пятеро детей имели возможность вкусно есть и спокойно спать. А еще чтобы они – а вовсе не страна – мной в очередной раз восхитились.
Я хочу вдохнуть новую жизнь в засыхающую интригу своих блистательно прожитых лет. За большой при этом баблос.
Я хороший человек, нисколько не генерал, не люблю лицемеров, посему откровенен с вами. Какое, мать вашу, служение искусству – я семье своей служу!
А почитайте интервью остальных «боксеров». Они участвуют потому, пастыри хреновы, что люди их умоляли.
Никто никого не умолял. Надобно рожи забытые казать, чтоб на плаву держаться.
Смотрите мордобой на «Первом».