Станислав Белковский: Последнее слово в судьбе Медведева еще не сказано

Станислав Белковский — о роли, уготованной Дмитрию Медведеву в политической жизни после недавней отставки правительства

Фото: Дмитрий Медведев и Владимир Путин после объявления об отставке правительства 15 января. Фото: Kremlin Pool / Global Look Press

Станислав Белковский — о роли, уготованной Дмитрию Медведеву в политической жизни после недавней отставки правительства.

Отношения между отцами и детьми никогда не бывают слишком простыми. Почему-то, когда мы говорим о священной химии отношений «отец — сын», мы вспоминаем — «любовь». А раздражение, ревность, усталость, даже ненависть — разве всего это не бывает между родителями и детьми? Да и просто случается так, что надо переступить через родную кровь ради каких-то ценностей, или интересов, или того и другого сразу. Человеку иногда хочется разрушить зависимость от родственных чувств не меньше, чем подчиниться этой глубинной связи. «Враги человеку домашние его» — так сказано не где-нибудь, а в Евангелии от Матфея.

То же и в политических семьях.

Можно ли считать Дмитрия Медведева политическим сыном Владимира Путина, при том любимым отпрыском? Пожалуй, да, можно. О Медведеве российский лидер, тогда еще начинающий свой царский путь, говорит в книге «От первого лица» (2000). Медведева — по крайней мере, на уровне общих представлений и пресловутых «понятий» — назначает преемником в конце 2006 года. (Тогда Дмитрий Анатольевич становится единственным первым вице-премьером в кабинете Михаила Фрадкова, но кто-то знает, а многие догадываются, что это значит на самом деле). Потом начинает сомневаться: в феврале 2007-го резко всплывает альтернативный преемник — Сергей Иванов. Растут слухи, что «проект "Медведев"» — закрыт. Но нет, он еще и не думал открываться: в декабре того же года политический сын официально провозглашен наследником престола. Он восходит на трон в мае 2008-го и всецело, хотя часто неуклюже пытается играть самостоятельную политическую роль. Объявляет модернизацию в России и «перезагрузку» в отношениях с Западом (ну, с США, но это почти весь главный Запад и есть). В воздухе носятся идеи «перестройки-2».

Но вот наступает 2011-й. Гремит и рыдает «арабская весна». Медведев не против резолюции Совбеза ООН, разрешающей иностранное вмешательство в Ливии. Путин возмущен. А если с Россией захотят вытворить нечто подобное? Нет, сынок не тянет, оказался не достоин отца. Показательно выпороть и напомнить, что «не Сын, но только Отец» (тоже евангельское)! 24 сентября 2011-го — унизительная для третьего президента рокировка, ВВП возвращается на престол, ДАМу обещан — и в 2012-м отдан — пост главы правительства. 

2012–2020 для Медведева — годы ожидания нового преемничества, вальяжного ничегонеделания в премьерском кресле и полного погрома команды. Чего стоят только братья Магомедовы и экс-министр Абызов, оказавшиеся в тюрьме, или доверенный Аркадий Дворкович, сосланный в Сколково и ФИДЕ одновременно! Но — Путин вроде как прикрывает политического сына, не слышит, как ним улюлюкают внешние люди, прощает и алкогольные шалости («не уберегли мы Дмитрия Анатольевича», «русский грипп» и т. п.). И вот все же в январе 2020-го — отставка. Утешительный, с привкусом издевки, пост заместителя председателя Совбеза РФ.

Грозный царь таки убил политического сына? А кто нам с вами это сказал? Может, просто пришло время развести по разным углам статусы «наследника» (терпит и выжидает в роскошном особняке Морозова на столичной Воздвиженке) и премьер-министра (тщетно пытается осуществить невоплотимые «нацпроекты», исполнить неисполнимые «майские указы»). Разве детей, как бы глупо они иногда себя ни вели, бывает много? А у Путина в политике — только один, так и не предавший, желавший остаться на троне в 2012-м и поддержанный в этом желании многими, но: должна исполниться не моя воля, а воля отца. Это тоже почти из Евангелия.

И сын еще может стать президентом. Не так, как в 2008-м, но обложенный по рукам и ногам отцовскими ставленниками-порученцами, скованный живой плотью самого отца, переместившего себя куда-нибудь в Госсовет, Совбез или еще похлеще. Но последнее слово не сказано. Чужая семейная жизнь — потемки, где много важного сразу и не разглядишь.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №03-2020.

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика