Знаменитая на всю Россию многодетная семья оказалась в центре скандала
В Екатеринбурге вечный конфликт отцов и детей получил неожиданную трактовку: на старости лет опекун, воспитавший десятки трудных подростков, вынужден воевать в суде с одним из них. Уже взрослый сын хочет отсудить у отца-пенсионера часть квартиры
В Екатеринбурге вечный конфликт отцов и детей получил неожиданную трактовку: на старости лет опекун, воспитавший десятки трудных подростков, вынужден воевать в суде с одним из них. Уже взрослый сын хочет отсудить у отца-пенсионера часть квартиры.
«В семье не без урода»
В Екатеринбурге эту историю обсуждают на каждом углу – с позиции «хороший человек пригрел на груди змею». В роли змеи – 35-летний Александр Топоршин, о котором отзываются жестко: «В семье не без урода». Мол, пацана спасли от детдома, поставили на ноги, а тот вот так по-черному отплатил – судится с опекуном, который уже старик. Так эту историю видят не только любители посудачить на лавочках, но и СМИ. Недавно отец и сын публично ссорились даже в программе «Пусть говорят», и наблюдавшие эту картину зрители, разумеется, почти в полном составе встали на сторону 78-летнего Вениамина Макарова, которому неблагодарный сын «должен в ноги кланяться».
Надо сказать, что Вениамин Петрович – личность в Екатеринбурге известная, всю жизнь посвятил воспитанию детей. Макаров брал под опеку самых трудных сирот – тех, кого никто не возьмет (только мальчиков, только подростков, самых «отпетых»), на крохотные пособия и нерегулярную поддержку спонсоров растил их до армии. В начале 90-х уральский Макаренко единственный в России получил от Ельцина звание «Мать-героиня». В общем, уважаемый человек, а тут такое.
У Саши Топоршина к отцу одна претензия: он требует одну из комнат четырехкомнатной квартиры, где Макаров сейчас живет с пятерыми новыми воспитанниками. До начала судебного процесса местные журналисты раскопали сенсацию: якобы «потерявший совесть приемный сын» уже отсудил у отца одну комнату, на которую не имел никакого права. Мужчину обвинили в том, что он выгоняет на улицу беззащитного старика.
– Что нам с ребятами делать, если ему отдадут еще одну комнату? – разводит руками Вениамин Макаров. – Живем мы в обычной хрущевке, шесть человек в трех комнатах – я и пятеро ребят. Четвертая, которую Саша отсудил, закрыта на ключ. Сам не живет и нам не дает. Сейчас хочет забрать еще одну комнату. Неужели я на старости лет такое заслужил?!
«Настоящий» полковник
Екатеринбуржцы уверены, что не заслужил, конечно. Первого детдомовского ребенка Вениамин Петрович усыновил в 1970 году, когда стало ясно, что своих детей у Макаровых не будет. Когда парень вырос и ушел в армию, Вениамин Петрович предложил жене взять из детдома еще одного мальчика, но она была категорически против. Супруги развелись. Макаров в одиночестве остался воспитывать приемного сына и, когда тот попросил братика, усыновил еще одного ребенка. За вторым появился третий, потом четвертый... Макаров стал многодетным отцом – точнее, опекуном.
– Мы – единственная в России военная семья, – с гордостью говорит Макаров. Он даже дома носит форму с погонами полковника, хотя служил только срочную. – Я беру к себе трудных подростков, воспитываю по воинскому уставу.
Макаров любит рассказывать, что в России он такой один: воспитал больше 30 или 50 (цифры каждый раз разные) трудных пацанов. Все выучились, женились, родили детей. В общем, отец он хороший и дети у него замечательные. Одна только паршивая овца в большом стаде – Саша.
Предложил выкуп – триста тысяч
Саша пока не женат. Говорит, раз своего жилья нет, о детях думать рано. С 18 лет он живет по чужим углам. Макаров забрал Сашу из Уфимского детского дома вместе с еще тремя подростками, когда тому было 13. Обычная история: за пьянство мать лишили родительских прав, а родным мальчик оказался не нужен.
Администрация Екатеринбурга тогда решила помочь многодетному отцу: Макарову и его воспитанникам дали четырехкомнатную квартиру. Сам Макаров утверждает, что чиновники дали новое жилье в обмен на его собственную однушку. В ордер вписали всех четверых детей, спустя пять лет Макаров квартиру приватизировал на всех, включая себя, в равных долях.
С той приватизации и начинается история раздора между приемным сыном и отцом. Топоршин долго не мог найти работу, перебивался случайными заработками, на аренду жилья денег не хватало. И вот тогда он вспомнил, что владеет долей в квартире, откуда его попросили, и решил напомнить об этом отцу.
– К этому времени двое ребят умерли – одного убили из-за дозы, другой тоже наркоманил, умер во время операции. А третий уступил отцу свою долю, – рассказывает Саша. – Так получилось, что у отца оказались все доли, кроме моей. Он предложил мне выкуп: 300 тысяч рублей. Уже тогда на эти деньги никакую жилплощадь приобрести было невозможно, и я отказался. Жить в комнате отец не разрешал, я подал первый иск, чтобы туда вселиться. Суд выиграл, но переехать все равно не смог – отец не дал.
У Макарова на этот счет другая версия: воспитанник мог бы получить жилье от государства, которое ему полагается как сироте, но не захотел вставать в очередь, решил оттяпать кусок у приемного отца. Почему «оттяпать», если кусок этот принадлежит ему, не очень понятно. Враньем Макаров считает и рассказы сына о том, что он несколько раз обращался в администрацию Екатеринбурга с просьбой о жилье, но получил отказ. Он не верит ни Саше, ни чиновникам городской администрации, которые подтверждают: раз у парня есть доля в приватизированной квартире, больше ему как сироте ничего не светит.
«Он на нас нажился»
Выходит, Макаров сам сделал приемыша собственником, лишив его возможности получить квартиру от государства. И ничего циничного, сволочного и нечестного в поведении Топоршина нет. По его словам, всё как раз наоборот: это приемный отец хочет отобрать у него жилье. Александр уже готов уступить комнату за 600 тысяч (теперь такая цена отца), впрячься в ипотеку и самому заработать себе на квартиру, но не готов простить то, как «папа» с ним поступил: стукнуло 18 – свободен.
– Он просто на нас нажился, – тихо говорит Саша.
Справедливости ради надо сказать, что в реальности героическая история о спасении десятков трудных подростков выглядит совсем не так радужно, как преподносится.
– Несколько лет назад мы отказали Макарову в праве быть опекуном. – Очевидно, что Наталье Болотовой, начальнику отдела опеки Орджоникидзевского района, о Макарове-Макаренко говорить не очень приятно. – Дети ходили голодными и неопрятными, уроки не учили, учителя на них жаловались.
По словам Болотовой, Макаров сейчас работает в «частном порядке» – родители трудных подростков передают ему отбившихся от рук наследников на воспитание. За деньги. Опека об этом прекрасно знает, но смотрит на эту самодеятельность сквозь пальцы.
Приемные семьи сегодня социальный тренд, который одобряется обществом. Взял приемного ребенка в семью – молодец без вопросов. В рамках этого тренда воспринимается и история Вениамина Макарова, у которого приемный сын якобы отбирает жилье. Опекун? Значит, герой. Подал в суд на приемного отца? Однозначно – потерял совесть. Только в реальности все не так просто.
Читайте также:
