Неожиданность "кровавого режима" и смерть справедливости
21 февраля Замоскворецкий районный суд Москвы вынес первый приговор фигурантам «Болотного дела», не признавшим своей вины и признанным вменяемыми. Прокурор требовал для обвиняемых от 5 до 6 лет тюрьмы
21 февраля Замоскворецкий районный суд Москвы вынес первый приговор фигурантам «Болотного дела», не признавшим своей вины и признанным вменяемыми. Прокурор требовал для обвиняемых от 5 до 6 лет тюрьмы.
Настроение, которое царило в рядах оппозиции в преддверии первого приговора по «Болотному делу», можно назвать апокалиптическим. Оппозиция выражает сомнения в том, что на Болотной площади 6 мая 2012 года вообще были «массовые беспорядки»; по её мнению, люди, находящиеся на скамье подсудимых, садятся в тюрьму по сути ни за что. Но находящиеся на свободе ничем не могут помочь «политзаключённым»: протестные настроения сегодня слабее, чем в сезон думских и президентских выборов 2011/12, и выдвигать власти те или иные требования бессмысленно — их просто проигнорируют. Некоторые в бессильной зависти кусают локти, глядя на события в Киеве; хотя, уже писал «Собеседник.ру», такое сравнение ошибочно.
Люди, которых соратники называют политическими заключёнными, есть и среди «леваков», и среди националистов. Нельзя, однако, сказать, чтобы для этих движений появление «политзеков» в их рядах становилось серьёзным ударом — и те, и другие продолжают политическую борьбу (не забывая, конечно, о своих товарищах за решёткой, поддерживая их и неустанно требуя их освобождения). Почему тогда каждый новый процесс, который оппозиция считает политическим, вызывает такое смятение в её рядах? Не лучше настроение в этой среде было и накануне каждого из двух приговоров по «делу ЮКОСа», и накануне приговора Pussy Riot.
Оговоримся сразу: мы отдаём себе отчёт, что и в протестном движении «Белой ленты», и среди тех, кому Замоскворецкий суд зачитал приговор, были и есть и «леваки», и анархисты, и националисты. Однако главным требованием протестов, закончившихся разгоном шествия 6 мая 2012 года, были честные выборы — только и всего. Это требование, можно сказать, основополагающее для любого политика в независимости от его политических взглядов — иначе о какой политике вообще можно вести речь). И, по всей видимости, дело именно в этом.
И левые, и националисты даже в демократических странах часто выступают в роли маргиналов, требующих изменения коренных принципов устройства государства и общества. А те, кого в России принято называть общим именем «внесистемная оппозиция», в большинстве своём выдвигают отнюдь не радикальные требования. Именно поэтому им кажется такой дикостью то, что их преследуют якобы по политическим мотивам. Если кто-нибудь требует, к примеру, ввести цветовую дифференциацию штанов или всё отнять и поделить, его и преследуют с суровостью, соразмерной радикализму этих идей; но мы-то, дескать, всего лишь требуем соблюдать Конституцию — нас-то за что?
Удивительно только, что репрессии становятся такой неожиданностью для людей, пустивших в оборот фразочку «кровавый режим». Коль скоро ты утверждаешь, что в стране установлен авторитарный режим, который жестоко преследует всех несогласных — ты должен быть готов к тому, что на своей шкуре почувствуешь, насколько твои слова правдивы. Судя по тому, какой мрачной неожиданностью стало для оппозиционеров «Болотное дело», они к этому были едва ли готовы.
Безусловно, любой несправедливый суд — это трагедия для десятков людей, друзей и близких политзаключённого, а также маленькая смерть справедливости. Наверняка те, для кого прозвучал приговор Замоскворецкого суда, морально готовы к испытаниям, уготованным им судьбой — строго говоря, обстоятельства не оставляют им иного выбора. Однако по большому счёту дальнейшая судьба «узников Болотной» зависит от того, как скоро их находящиеся на свободе соратники осознают в полной мере, какую серьёзную и опасную борьбу они ведут в рамках дозволенного в российской политике.
