Адвокат Петра Павленского: Вообще не знаем, что с ним

Адвокат Ольга Динзе рассказала Sobesednik.ru, что делают с Петром Павленским на психолого-психиатрической экспертизе.

Самый скандальный художник России томится в центре имени Сербского, и самые близкие его люди не знают, что с ним.

На днях много шума в информационном пространстве надела запись гражданского активиста Светланы Шмелевой. Она напомнила своим подписчикам о судьбе петербургского художника Петра Павленского, которого в ноябре 2015 года арестовали за поджог входной двери легендарного здания КГБ, а ныне ФСБ на Лубянке.

Неужели все так на самом деле страшно? Sobesednik.ru связался с Федеральным медицинским исследовательским центром психиатрии и наркологии имени В. П. Сербского, но там информацию о том, что к Павленскому применяют «карательную психиатрию», отказались как подтвердить, так и опровергнуть.

– Мы не имеем права это делать [комментировать] по закону, – пояснила в разговоре с Sobesednik.ru пресс-секретарь центра Ирина Савосина. – Мы не даем информации в подобных ситуациях – никакой информации [даже о том, у них Павленский или нет]. Если в какой-то ситуации – не имею в виду [конкретно] эту, – будет следствие, то это будет давлением на следствие.

Прояснить, где же Павленский и что с ним делают, мы попробовали с адвокатом художника Ольгой Динзе.

– Ольга, что происходит с Петром в последнее время?

– Сейчас он находится на психолого-психиатрической экспертизе. Связи с ним нет. В институт Сербского ни защиту, ни родственников не пускают, ссылаясь на карантин. Мной были направлены две жалобы в Министерство здравоохранения о возможности предоставления свидания с Павленским и в Генеральную прокуратуру – о нарушении права на защиту с требованием провести проверку по жалобе.

– Могут помочь эти жалобы? У них же такая официальная отмазка есть в виде карантина.

– Карантин объявили с момента поступления Павленского на экспертизу на основании приказа главного санитарного врача России. Никогда не знаешь, поможет жалоба или нет. Нам хотелось бы, чтобы приняли какие-то меры, потому что мы с защитой не можем ни обсудить позицию по делу, ни оказать судебную помощь. Вообще не знаем, что с ним происходит.

– Не пускают только к нему или ко всем пациентам?

[:rsame:]

– Официально не пускают ко всем, но, опять же, мы этого не знаем.

– Когда его привезли в центр?

– Он поступил 26 января, а 27 января его увезли на экспертизу.

– И с тех пор у вас нет связи? А почему в фейсбуке только сейчас написали об этом?

– Не знаю, мы и раньше об этом заявляли. Последний раз мы виделись в декабре.

– А почему в январе не виделись?

– Я была в отпуске. Мы дважды пытались попасть в СИЗО, но нас не пускали, почему-то очередь не доходила.

– Там есть очередь на посещения?

– Конечно, все идут с адвокатами.

– А его гражданская жена Оксана Шалыгина с ним виделась?

– Нет, Оксану тоже не пускают. Ей не дают разрешения на его посещение в СИЗО и пока он на экспертизе. Никому не дают разрешения. Только адвокаты могут его посещать.

– Это такие у нас законы или это касается только Павленского?

– Это, в частности, касается Павленского. В других делах следствие иногда разрешает, иногда нет. Только следователь принимает такое решение. Оксана видела его последний раз на процессе по продлению нахождения в заключении, который был в декабре. На последнем процессе по мере пресечения его не было, и это рассматривалось в его отсутствие. Мы вообще о нем ничего не знаем.

– Откуда у сочувствующих ему такие предположения, что его могут накачивать психотропными средствами, применять карательную психиатрию? Что наводит на подобные подозрения?

[:rsame:]

– Пичкать лекарствами его могут только при наличии показаний. А вообще на экспертизе не имеют права давать лекарства, потому что она должна быть «чистой». Люди в фейсбуке могут считать что угодно, но у нас таких сведений нет. От него я этого не слышала и утверждать это не могу. Люди, видимо, выдвигают свои предположения.

– Его увезли на экспертизу 27 января, а сейчас уже середина февраля. Сколько же она длится?

– Она может длиться и месяц, и полтора.

– Его проверяют, здоров ли он психически после этой акции?

– В общем, да. Не могу раскрыть вам содержание постановления о назначении психиатрической экспертизы, поскольку у нас подписка о неразглашении. Речь идет о вменяемости.

– Были же уже экспертизы, которые признавали его вменяемым.

– Да, год назад по другому уголовному делу.

– И он же ничего необычного не совершил. Только поступки, за которые его уже признавали вменяемым. В чем смысл настоящей проверки?

– Вот и мы возражали, поскольку такая проверка тем же институтом Сербского проводилась и нет оснований полагать, что сейчас его психическое состояние нестабильно. Но нам в нашем ходатайстве отказали, – рассказала адвокат.

Sobesednik.ru продолжит следить за развитием ситуации.

[:wsame:]