Как финансовой грамотности населения страны помешали русские сказки

Филолог Дмитрий Гудков — о том, почему русские сказки не стоит обвинять в финансовой неграмотности населения

Фото: Кадр из мультфильма "В некотором царстве..."

Филолог Дмитрий Гудков — о том, почему русские сказки не стоит обвинять в финансовой неграмотности населения.

Замглавы Банка России Сергей Швецов, выступая 15 января на заседании комитета Госдумы по финансовому рынку, осудил русские сказки про золотую рыбку и исполняющую желания щуку за формирование у населения веры в легкую наживу и создание помех для повышения финансовой культуры граждан: «Вот смотрите: старший брат работает — он дурак, средний брат работает — дурак, младший сидит на печи, дальше он ловит щуку — у него все хорошо. Это с детства переходит с возрастом в плоскость отношений с финансовым рынком. Поэтому надо сказки менять, понимаете. Мы должны отказаться от этого бэкграунда — обучать детей халяве. Это очень важно».

По словам профессора кафедры общей теории словесности филологического факультета МГУ Дмитрия Гудкова, точка зрения представителей Центробанка имеет под собой некоторые основания, поскольку в данном случае стоит говорить о концепции чуда, которая в русской культуре сильно отличается от западного понимания этого явления:

— Это очень долгий и сложный разговор. Здесь нужно говорить об общей мифологической концепции чуда в русской культуре как таковой. Отчасти это верно, поскольку наше «чудо» несколько отличается от того, что под чудом понимают на Западе. Академик Панченко по этому поводу приводил библейский пример, когда бьется Иисус Навин с пятью царями. Вот Иисус почти одерживает победу, но солнце заходит, и он молит Господа, чтобы солнце остановилось, чтобы он мог продолжить битву. И Господь являет чудо — солнце останавливается. Вот это действительно чудо, когда человек старался и сражался, и Господь дал ему то, что он просил. В русской культуре это не совсем так: у нас чудо — это когда ты просто шел по улице, наступил ногой в лужу, а оттуда нефтяной фонтан забил.

Гудков отметил, что именно в случае с Емелей и щукой, на сказку о которых сослался зампред ЦБ, герой вовсе не ждет никаких чудес и изначально не просит о материальных благах:

— Самое смешное, что Центробанк почему-то вдруг вспомнил сказку про Емелю и щуку, хотя сам Емеля в этой сказке, если вы заметили, вообще ни от кого ничего не хочет — ни от Центробанка, ни от кого либо еще. Денег ему не нужно, замечу. Он там потом золотой дворец строит, но это по требованию возлюбленной. Может, поэтому он и симпатичен русскому человеку: да, он ленив, но ему ни славы, ни почета, ни Центробанка не надо.

Филолог подчеркнул, что сказки сами по себе никогда не воспринимались русскими людьми как образцы поведения, поскольку всегда подавались как рассказы о событиях, которых никогда не происходило:

— Сказка — это всегда ложь. Всерьез ее никогда никто не воспринимал. Вот миф — это абсолютная истина, в былине тоже есть момент историзма. Не зря же говорится «сказка ложь, да в ней намек». Да, она чему-то учит, но люди всегда знали, что в ней говорится о событиях, которых никогда не было. Хотя в детстве я, честно говоря, искренне верил в Бармалея и очень его боялся.

По словам Дмитрия Гудкова, заменить старые сказки новыми и внедрить таким образом более финансово грамотную модель поведения в умы российских детей едва ли удастся:

— Придумать-то можно все что угодно. Авторские сказки, которые приживаются, существуют. Взять хотя бы «Властелин колец» Толкина, который полностью повторяет сюжет, изложенный великим русским филологом Владимиром Проппом: у героев Толкина есть цель, есть препятствие, есть волшебный предмет, который помогает преодолеть это препятствие. 

При этом профессор отметил, что мнение ЦБ вторит концепции известного лингвиста Анны Вержбицкой о фатализме и пассивности русского народа. Однако, по мнению Дмитрия Гудкова, сама история нашей страны опровергает эту теорию:

— Замечательный лингвист Анна Вержбицкая в одной из своих книг говорит, что характер русского человека во многом определяется структурой нашего языка. В русском языке, в отличие от романо-германских, чрезвычайно развита категория бессубъектности — то, что мы называем безличными предложениями. «Мне повезло», «крышу унесло ветром», или любимая русская фраза — «мне не работается сегодня». То есть на человека воздействует какая-то сила, которая ему неподвластна. По мнению Вержбицкой, это говорит о том, что русский характер определяется пассивностью, фатализмом, отсутствием активных действий. Как я понимаю, Центробанк говорит примерно о том же.

Однако я, еще когда вышла эта концепция Вержбицкой, всегда призывал своих оппонентов подойти и посмотреть на карту России. Вы видите, какие там огромные территории, которые когда-то были нашим народом освоены? Вот по-вашему, могут пассивные, фаталистичные люди, которые лежат на печи и ждут чуда, освоить, обжить такое пространство, такие леса непроходимые? По-моему, Центробанку лучше заниматься центробанковской деятельностью, а не отечественным фольклором и такими дурацкими философствованиями, — заключил профессор.

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика