Бить или не бить? Что изменила декриминализация семейных побоев

В России больше года за синяки и ссадины от родственников больше не сажают, а штрафуют. К чему это привело?

Фото: фото: Николай Гынгазов / Global Look Press

В России больше года действует закон о декриминализации побоев: за синяки и ссадины от родственников больше не сажают, а штрафуют. И к чему это привело?

 

«Меня не посадят»

До 2017-го за побои, нанесенные родственнику, можно было  сесть в тюрьму на два года. В феврале прошлого года закон вывел побои из свода УК. Теперь это всего лишь административное правонарушение, а не уголовщина. За побои по максимуму можно получить до 3 месяцев ареста. 

– В большинстве случаев судьи назначают штраф, – говорит Анна Ривина, руководитель проекта «Насилию. нет». – Закон направлен не на наказание преступников и защиту интересов потерпевших, а на пополнение бюджета. В большинстве случаев этот штраф в 5 тысяч рублей выплачивают сами женщины из семейного бюджета, и для многих это немаленькие деньги. 

По словам Ривиной, раньше статья о побоях родственников имела превентивный характер: домашние садисты знали, что могут сесть, а теперь их ничего не сдерживает. Ирина Матвиенко, руководитель службы доверия для пострадавших от семейного насилия женщин, это подтверждает: 

– Женщины, которые к нам обращаются, рассказывают, что мужчины так и говорят: «Мне ничего не будет, меня не посадят». Все продвинутые стали, читают газеты и законы знают. 

Если раньше «кухонные боксеры» били домашних так, чтобы не оставалось следов на теле, то сейчас в этом нет необходимости. Во-первых, чтобы составить административный протокол и направить дело в суд, полицейские должны поговорить с насильником, который совершенно не желает общаться, после чего он еще должен явиться на заседание, иначе судья не будет рассматривать дело. Раньше женщины сами должны были идти в суд и на них лежало расследование и сбор доказательств, но они по крайней мере могли влиять на ситуацию. 

Во-вторых, даже если жертва пройдет «огонь, воду и медные трубы», привлечет к «административке» того, кто ее избивал, во второй раз привлечь его к уголовной ответственности будет сложнее. Например, повторный факт нанесения побоев должен быть зафиксирован не позже чем через год после первого. Доказать же 117-ю статью УК «Истязание» (систематические побои), как говорят сами потерпевшие, нереально. 

Москвичку Елену Гершман муж Олег избивал два года. Были медицинские справки о синяках, ушибах, черепно-мозговых травмах, но привлечь его не получилось. Она написала больше 30 заявлений в полицию. Когда одно наконец дошло до суда, адвокаты мужа затянули дело до вступления в силу статьи о декриминализации побоев. 

– Все происшествия уже не подлежат уголовной ответственности, но и административной тоже, поскольку на момент их совершения статьи 6.6.1 в КоАП не было, – объясняет Елена.

цифра

В 70% случаев суды лишь штрафуют за семейное насилие.

И больно, и стыдно

Одним из первых неэффективность закона о декриминализации побоев, оперируя языком цифр, признал глава МВД Владимир Колокольцев. По его словам, к концу сентября 2017 года полицейскими было зарегистрировано больше 164 тысяч правонарушений по фактам нанесения побоев, а расследовалось только порядка 7 тысяч таких случаев. Меньше 5 процентов семейных насильников побывали в суде и получили хоть какое-то наказание!

Недавно новый закон раскритиковал и глава синодального Отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион, назвав его неудачной законодательной инициативой. Хотя когда декриминализация семейных побоев обсуждалась, церковь ее поддержала: негоже государству вмешиваться в воспитание детей и жен. Но воспитывают «боксеры» не только женщин и детей, но и стариков, что признал митрополит. 

Правозащитник Анна Ривина говорит о необходимости возвращения к уголовному наказанию за семейные побои и созданию закона о семейном насилии – подобные законодательные акты есть в странах Европы. Обсуждается инициатива выдачи охранных ордеров жертвам семейного насилия, чтобы насильник не имел права к ним приближаться во время рассмотрения дела. Сегодня пострадавшие вынуждены сами съезжать. Если повезет, живут в кризисном центре. 

Но и этого, по мнению правозащитников и психологов, недостаточно. Важно изменить отношение общества к теме домашнего насилия, которая остается постыдной, табуированной. До сих пор истории потерпевших женщин обсуждают с позиций «бьет – значит, сама виновата» и «нечего выносить сор из избы», пишут в комментариях: «Почему сама раньше не ушла?» 

Психолог Ирина Матвиенко объясняет, что все не так просто. Жертва часто зависима от насильника материально – ей некуда уйти, не на что жить, она боится за ребенка – и эмоционально – ей страшно обращаться за помощью, она не хочет, чтобы об этом знали. Карина Фильчак вела успешный бизнес и не нуждалась в деньгах, но скрывала от всех, что муж ее бьет. 

– Мне было стыдно, – говорит она. – Сами понимаете: это такая тема... У меня есть деньги, но у него много связей. У него в друзьях участковый, следователь, прокурор. 

Елена Гершман содержала мужа, который ее лупил, даже в декретном отпуске, но в полицию долго не шла: считала себя виноватой, просила у него прощения за его срывы. У агрессоров всегда есть способ надавить на жертву. Фильчак, по словам Карины, угрожал ей и ее родным, у Гершман муж в отместку выкрал дочь и пропал. Женщина не видела ее два года, бывший находится в розыске и, по ее словам, не хочет возвращать ребенка даже за деньги. Его полностью устраивала их прежняя жизнь: она его содержала, а он срывал на ней зло. 

Если насильников раньше можно было припугнуть, пригрозив им тюрьмой, то этого рычага больше нет. 

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №19-2018.

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика