Что толкает стариков на преступление?

Их долготерпения чуть-чуть не хватает до конца жизни. Дрожащими руками они хватаются за оружие и начинают мстить – супругам или детям-тиранам, чиновникам, унижавшим их много лет. Старческая немощь взрывается преступлением. А наказание таково, что в силу возраста многим из них уже не выйти из «дома престарелых» за колючей проволокой.

Укусила пристава

Минувшей осенью 67-летнего Сергея Нестреляева приговорили к 9 годам колонии строгого режима. Заточенной тростью он пытался убить начальницу Пенсионного фонда в Усть-Лабинском районе Кубани. Много лет мужчина оспаривал свою слишком низкую пенсию. От Ирины Антоновой он всегда получал отказы, не помогали и жалобы в другие инстанции. В итоге самодельным «копьем» он нанес женщине несколько ран в туалете Пенсионного фонда. Антонова выжила, а пенсионера осудили на срок, который он вряд ли переживет.

– Никакой возраст не оправдывает преступления, – считает адвокат Александр Лобанов. – Перед законом все равны. Но разве справедливо, что старикам часто дают по максимуму? Чиновник на блатном авто сбивает кого-то насмерть, и ему не так уж редко удается избежать наказания. У пенсионеров же низкий социальный статус, нет заступников, связей, денег на взятки.

Бабушка из Уфы укусила в плечо судебного пристава. 59-летнюю Любовь Бондарь приговорили к двум годам колонии. Правда, прокуратура потом просила заменить срок условным наказанием. Но укушенный пристав, напротив, в конце ноября подал кассацию по поводу слишком мягкого приговора. Женщина до сих пор ждет решения своей участи в СИЗО. А вот ее ровесница Роза Измайлова из Красноярского края отделалась тремя годами условно. Она пыталась застрелить местного уролога из ракетницы якобы за смерть сестры. Приговор смягчило то, что совестливый медик действительно признал на суде свою врачебную ошибку.

– Я не могу сказать, что суды никогда не учитывают возраст, – говорит правозащитник Андрей Бабушкин. – Но иногда случаются жесткие приговоры. Одно из наших дел: 70-летнего мужчину посадили на 8 лет за подделку денег. Речь шла о мелких суммах, и он там косвенно участвовал. Жена его так и не дождалась, умерла. Другой старичок стрелял в сына, который его тиранил много лет. Выстрелил, не попал, а все равно получил 7 лет.

За детей, за внуков

Отбывают срок пожилые осужденные почти в тех же условиях, что и молодежь. Иногда двухъярусные койки заменяют им на одноярусные да в некоторых бараках делают пандусы для инвалидов. В остальном – все то же. В учреждениях, где пенсионеров много, их стараются распределять в отдельный отряд. В Можайской ИК-5, куда я приехала, «пожилым» считается отряд №6. Всего в этой женской колонии сейчас содержатся 54 пенсионерки.

– В основном они тут за бытовые убийства (чаще – собственных мужей) и нередко совершенные под градусом, – рассказала начальник ИК-5 Ирина Гадаева. – Реже попадают к нам благополучные женщины, которых чисто по-человечески можно понять. Например, у одной муж был бывший боксер – в доме ни одной целой табуретки. Он их об ее голову разбивал, а она чинить не успевала. В итоге не вытерпела – и тесаком его. Другую тоже доводил бывший муж-военный. Так потом весь городок собирал подписи, чтобы ее не наказывали. Однако получила 6 лет, освободилась по УДО через 3,5. Если преступление совершено впервые и они здесь хорошо себя ведут, всегда высок шанс выйти раньше.

Но вот 56-летней Вере Бритвиной УДО не дали за провинности – часто курила в неположенных местах. Особенно в тот год, когда на воле убитой нашли ее дочь. Вообще ее семью словно преследует злой рок. За шесть лет, что она в колонии, от болезней умерли оба внука, младший сын стал инвалидом после хулиганского нападения, а старшего убили еще в 2006-м. Сама Вера получила 7,5 лет именно за то, что пыталась отомстить женщине, которую считала виновной в его смерти:

– Вдарила ей пару раз с ноги, потом кулаком. Она вполне была жива-здорова, еще в спину мне крикнула: «Никогда не узнаешь, за что убили твоего сына!» А через неделю за мной приходит милиция: эта женщина умерла.

Еще одна распространенная среди старушек статья – сбыт и хранение наркотиков. Правда, мотают сроки они чаще за младших родственников.

– Берут вину на себя, за детей, внуков. Хотя те обычно не ценят жертвы, – продолжает Ирина Раимовна. – В итоге потом и бабушка сидит, и внук. Есть единицы, которые реально этим занимались. Сейчас сидит у нас одна пенсионерка, у нее 10 детей, всей семьей вели торговлю под ее началом. Вместе с ней к нам попали и три дочери – Клотильда и Эсмеральда уже освободились, а Дездемона еще сидит. Она им по книжкам такие имена давала.

Железные бабушки

Попадаются среди пенсионерок и настоящие мошенницы. Например, 70-летняя Татьяна Курбатова (имя изменено) обманула дольщиков жилья на 15 млн рублей. Старушка вида интеллигентного, бодрого и выглядит лет на 20 моложе своего возраста.

– Мы отсюда все, наверно, девочками выйдем, – шутит 55‑летняя Надежда Фатеева, она получила 8 лет за убийство гражданского мужа. – Так законсервировались тут: пища здоровая, условия хорошие, от водки избавлены. Я 10 месяцев сначала в депрессии была – никогда ведь не думала, что на старости лет окажусь в колонии. Но потом меня расшевелили: бабушки у нас есть и ворчливые, и капризные, а есть и те, кто друг друга поддерживает. Я сама 67-летней старушке помогаю, кормлю ее с ложечки. Еще хочу в нашу самодеятельность пойти, у меня голос хороший.

Пенсионеры в колониях работают только по желанию. В остальном, как и на воле, коротают время за вязанием, сериалами и сплетнями.

– Косточки перемыть они любят, – смеется Ирина Раимовна. – Еще, что больше удивляет, молодежь местную пожурить. Сама в 79 лет мужа топором зарубила, а туда же. Была у нас такая – чистенькая тихая старушка, казнила супруга за пьянство. Самая пожилая осужденная за последние 15 лет. Отсидела 6 лет из 8 и вернулась в деревню, к курам и грядкам.

Говорят, одно время в Мин-юсте подумывали о гуманизации наказания для пожилых преступников. Правозащитники предлагали создать что-то вроде «дома престарелых» за колючей проволокой. Или отправлять большинство под домашний арест. Но это так и осталось на уровне планов.

– Сомневаюсь, что такие меры были бы разумны, – говорит адвокат Григорий Тер-Акопов. – Ни в одном законодательстве мира не делается скидки на возраст. Какая разница, например, пострадавшему ребенку, сколько лет педофилу – 20 или 60?

И это верно. Проблема лишь в том, что наша карательная система не всегда отличает хладнокровных пожилых душегубов от доведенных до отчаяния «ворошиловских стрелков» и замордованных старушек.

Мнение психолога

Наталья Уколова:

– У пожилых людей, идущих на преступление впервые, мотивация чаще всего такая: «Всё, довели, неужели и в 70 лет я должен это терпеть?!» Тем более в преклонные годы может казаться, что уже терять нечего. Но это не так: человек всегда любит жизнь, и в любом возрасте горько оказаться в местах заключения. Надо учитывать и чисто физиологические изменения – не обязательно быть маразматиком, но нервная система с годами расшатывается. Пожилые люди более раздражительны и нетерпимы. К этому добавляется и то далеко не почетное положение, в котором они оказываются в нашем обществе. Что скрывать, на них зачастую плюют и государство, и собственные дети...