Почему Газпром остался без отца? Друзья и коллеги Рема Вяхирева раскрывают тайны его биографии
11 февраля умер Рем Вяхирев – человек, который фактически создал вместе с Черномырдиным Газпром и долгое время руководил им. Умер от сердечного приступа в своем загородном доме, где жил последние лет 12
11 февраля умер Рем Вяхирев – человек, который фактически создал вместе с Черномырдиным Газпром и долгое время руководил им. Умер от сердечного приступа в своем загородном доме, где жил последние лет 12.
Почетная отставка
Как-то в конце 90-х мне довелось увидеть Рема Ивановича в частной компании. Меня тогда поразил контраст между тем, как он легко переходил от серьезных разговоров об отрасли (он тогда еще был во главе Газпрома) к простым житейским вещам, рассказывая про собственных кур и заботы человека, имеющего приусадебное хозяйство. Он был простым в общении с людьми (не только со своими друзьями, а с людьми вообще), но это не была простота, которая допускала панибратство.
Проститься с Ремом Ивановичем пришли многие. Был на панихиде и сменивший Вяхирева на посту главы Газпрома Алексей Миллер. Пришел даже премьер Дмитрий Медведев. Да и президент Владимир Путин прислал родным телеграмму с соболезнованиями.
Между тем именно про президента Рем Иванович однажды сказал в интервью: «Путин, когда услышал, что я ухожу, так обрадовался!» Это произошло в 2001 году, спустя год после избрания Путина на первый срок президентства. Еще год после этого Вяхирев входил в совет директоров Газпрома, вроде как даже по совету Медведева, но чувствовал, как он позже признавался, себя там лишним. Поэтому в 2002-м вовсе удалился с газовой сцены. Видимо, не слишком уютно ему работалось с Миллером.
Между тем в отставку он уходил в возрасте 66 лет. Бодрым и, пожалуй, одним из самых авторитетных в мире «газовых королей».
Злополучный траст
– Он не особо планировал пенсию, – говорит президент Союза нефтегазопромышленников Геннадий Шмаль, который был знаком с Вяхиревым много лет. А в конце 70-х они вообще общались чуть ли не каждый день: один был замминистра, другой – главным инженером «Оренбурггазпрома». – Но утомили бесконечные проверки, жесткие попытки расчленить Газпром по тому же типу, что и энергетику, которым он всячески сопротивлялся. Газпрому удалось избежать чубайсовских реформ во многом благодаря стойкости этого удивительного человека. Появились новые правила игры, следовать которым он считал ниже своего достоинства. Вот он и ушел – сознательно. Наверное, был прав. Но его потенциал не был использован. Его могли попросить стать хотя бы советником – ведь настоящих профессионалов не так уж и много.
Это был не только руководитель, но и инженер, который часто принимал неординарные решения, – продолжает вспоминать Геннадий Иосифович. – Например, газовый промысел в Ямбурге (на тот момент самый современный в мире) он предложил строить крупными блоками. Никто так не делал никогда. И ведь построил – меньше чем за год! Сейчас так уже никто не сможет. Благодаря Вяхиреву был построен и первый в СССР газоперерабатывающий комплекс. И другие технологии он вводил – у нас тогда весь мир учился! И то, что страна газифицирована – во многом его заслуга. Все те 62%, о которых сейчас говорят, были в основном при нем сделаны. Благодаря ему же, к слову, в лихие 90-е годы сумели сохранить отрасль.
– Это вы в том числе и о скандально знаменитом трасте? (В конце 90-х была громкая история: Борис Немцов обнаружил, что Газпромом может управлять только Вяхирев лично – существовал такой трастовый договор. Там же был прописан и опцион – якобы Вяхирев мог выкупить акции концерна по номиналу. Немцов затеял скандал, хотя Рем Иванович никогда не давал повода сомневаться в своей порядочности. – Ред.)
– Отчасти да. Думаю, Черномырдин был настолько уверен, что Вяхирев никогда не воспользуется этими правами в личных целях, что поэтому они и придумали этакий защитный для газовиков трастовый договор. Это совсем другой уровень людей, понимаете? А кто такой Немцов? И тогда, и теперь? А Рем Иванович был человек жесткий, таких людей не очень жалуют. Он всегда отстаивал интересы государства и Газпрома.
– Тяжело переживал обвинения Немцова в том, что вот-вот благодаря этому документу ограбит отрасль?
– Нелегко. Но старался воспринимать это философски – собака лает, караван идет...
Детское питание
– Помню, шел тяжелый для Москвы 1992 год, – рассказывает Юрий Лужков. Он тоже давний знакомый Рема Ивановича – один работал в Минхимпроме, другой – в газовой промышленности, общались еще с тех времен. – Мы как-то сидим втроем: Вяхирев, Черномырдин и я. Разговариваем... Вдруг у меня звонит телефон и мне сообщают, какое катастрофическое положение у города с детским питанием. Денег на него попросту нет. Вяхирев слышит мой разговор и предлагает помощь от Газпрома. Я не просил, он сам предложил. Меня это приятно удивило. И обрадовало. А потом, когда газовики перечислили городу целых 20 млн $ (сумма астрономическая по тем временам), я еще больше его зауважал – эти деньги помогли решить проблему с детским питанием надолго, не на один год. После его отставки я с ним общался меньше. К нему за город не ездил, но он приезжал ко мне. Рем Иванович, выйдя на пенсию, увлекся пчеловодством, и я подарил ему 40 ульев собственной конструкции. Я их специально разработал, чтобы они годились для содержания пчел зимой в наших суровых условиях. Он потом мне эти ульи очень хвалил... Но чем бы он там у себя на даче ни занимался, очень скучал по работе. Таких масштабных людей недопустимо отправлять на пенсию. Их знания и опыт обязательно надо как-то использовать.
Разводил оленей
Рем Иванович после отставки дал всего одно интервью – после своего последнего, 78-го, дня рождения осенью прошлого года. Он жил в загородном доме, на берегу подмосковной Пахры. И казалось, полностью погрузился в заботы о хозяйстве – на своих 50 га разводил пятнистых оленей, пчел, выращивал в теплице овощи и фрукты для всей семьи (у Рема Ивановича есть сын, дочь, один внук и три внучки, у дочери – свой дом неподалеку от отцовского), удил рыбу в пруду с замысловатой чугунной конструкции, которую называл своей «Авророй»... И очень скучал по настоящей работе. Даже, ностальгируя, летал на знаковые для себя месторождения газа, общался там с людьми...
Несколько лет назад умерла его жена, и жил он достаточно одиноко. Его навещали родственники, изредка друзья. Рядом с ним были помощники. Сам «в свет» выезжал редко. Обычно по таким поводам, как, например, юбилей Черномырдина (уже тоже ушедшего).
– Я был у него на последнем дне рождения, – говорит близкий друг Вяхирева Александр Гриценко (бывший гендиректор ВНИИГАЗа, этого человека Рем Иванович называл «совестью газовой промышленности»). – Было человек 25 гостей. А он все просил: «Посиди со мной...» На похоронах Алексей Миллер, несмотря на наши достаточно прохладные отношения, подошел ко мне и пожал руку. А я вот думаю: почему наши власти, да и Миллер в том числе, если они всерьез думают о будущем, не соберут нас, ветеранов-газовиков, которые не так уж мало сделали для отрасли, и не спросят нас: «Как вы думаете, правильным ли путем мы идем?».
Смотрите фотогалерею:
Читайте также:
