Почему Египет отрекается от теракта на A-321

Разведчик Михаил Любимов обсудил с Sobesednik.ru позицию Египта в деле о крушении российского самолёта А321 над Синаем.

14 декабря в Египте после расследования авиакатастрофы заявили об отсутствии доказательств версии теракта на борту А321. Между тем 16 ноября 2015 года глава ФСБ РФ Александр Бортников заявил, что в качестве основной версии крушения российского лайнера над Синаем рассматривается теракт.

Sobesednik.ru обсудил поведение Египта с полковником внешней разведки, кандидатом исторических наук, писателем Михаилом Любимовым.

— Позиция Египта понятна, ведь египтянам нанесён колоссальный урон. Практически «обесточили» всю туристическую отрасль, ведь мы главные игроки на этом поле. Поэтому понятно, что они не хотят признавать, хотя просто по личному опыту и вспоминая организацию погрузки в Шарм-Эль-Шейхе, в Хургаде — конечно, туда можно было пронести и не одну бомбу, а 100 бомб. Тем более если самолёт обслуживается египетскими рабочими, уборщиками и так далее. Поэтому Египет и не признает. Это его право, конечно. Для них это — признание собственной вины, по сути дела.

— 6 ноября были запрещены полёты в Египет, сразу была версия о теракте. И вот вдруг спустя месяц Египет заявил, что это не было терактом.

— Египтяне с самого начала заняли другую позицию, утверждая, что всё это — техническое состояние самолёта. Против этой позиции резко, естественно, возражали наши фирмы, которые обслуживают и владеют этим. Поэтому у египтян сразу было резко отрицательное отношение к этому. Они исключали теракт, хотя даже не было ещё никакого расследования.

— Почему?

— Это связано, конечно, с политикой. Притом сейчас им приходится делать многое. И нашим, и египтянам. Ведь всё равно мы полетим в Египет, туда русского разве удержишь? Просто пытаются порядок навести какой-то. Хотя это нужно было наладить давным-давно. Как в Израиле при посадке на самолёт.

— Египет версию теракта отвергает, ставя таким образом под сомнение расследование российской стороны. Как подобная позиция отразится на российско-египетских отношениях?

— Я думаю, это не самая большая проблема в наших отношениях. Для Египта важно, чтобы восстановили туризм — вот что им важно. К тому же они занимают очень неплохую позицию в конфликте по Сирии, поэтому думаю, что у нас с Египтом отношения в будущем будут идти по восходящей.

Мы заинтересованы, они заинтересованы. И позиция у них достаточно хорошая, близкая к нашей. Они борются с терроризмом. Они преследуют «Братьев-мусульман» [деятельность группировки запрещена на территории РФ — ред.] — а это для них тоже большие проблемы.

— В каком смысле они «неплохую позицию» занимают?

— Поддерживают наши бомбардировки ИГИЛ [деятельность группировки запрещена на территории РФ — ред.], они против этой группировки. Однозначно против. Тем более у них в стране «Братья-мусульмане» — внутренний потенциально ИГИЛ.

— Но они против Асада.

— Против Асада, в общем, все. Разные позиции есть. Но во всяком случае они поддерживают нас в наших попытках стабилизировать ситуацию и вытеснить ИГИЛ.

[:image:]

— Между тем дело о крушении A321 СК РФ до сих пор не переквалифицировал на статью о теракте.

— Я не могу это объяснить. Бывает, что долго копаются, медленно. Бывает, что мгновенно это делается, но любая организация имеет свои плюсы и минусы. Кто-то из великих разведчиков, кажется Ким Филби, сказал, что «любая организация имеет 10% дураков».

— Может быть, существует какой-то регламент по передаче?

— Нет, о таком я никогда не слышал. Если это с чем-то связано, то только со внутренними делами. Но если год не передают — одно, но вопрос месяца, двух — это обычное дело.

Другие материалы по теме читайте в рубрике Египет.

[:wsame:]

[:wsame:]