Тимур Олевский: Неправда не может длиться бесконечно

Журналист Тимур Олевский рассказал, как полиция ДНР спасает украинских военных и когда на ТВ закончится кампания лжи.

Военкор телеканала «Дождь» едва ли не единственный российский тележурналист, в жерновах Донбасса остающийся верным профессии. Он откровенно ответил на те наши вопросы, которые его коллегам с госканалов и поднимать нельзя. Да уже, похоже, и бессмысленно.

Нынешние пропагандисты уйдут поголовно

– Когда Донбасс начинался, вы предполагали, что лживая кампания так далеко зайдет?

– На самом деле да. Потому что, когда история в Донбассе начиналась, крымская уже закончилась. Если это произошло один раз, то могло произойти еще сколько угодно. Но я не мог себе представить, что будут так плясать на крови!

– Что вы имеете в виду?

– Российских зрителей обманывали, манипулируя убитыми, и уговаривали убивать. Показывались чудовищные пропагандистские эпизоды, увидев которые нормальный человек мог только стиснуть зубы и идти мстить. При этом ничего такого, о чем говорило ТВ, не происходило. А если бы и случилось что-то близкое к этому, то информационный рассказ об этом, мне кажется, спас бы огромное количество жизней с обеих сторон.

Российское телевидение работает по лекалам Эренбурга. Только у него было «Убей немца!», а тут призывали убивать украинцев, которые не дали к тому никакого повода. Большое количество людей действительно поехали их убивать. И что мы получили?

– Украинская пропаганда тоже не бездействовала...

– Она шла вслед. Каждый раз, когда Россия повышала градус, украинское ТВ пыталось делать то же самое.

[:wsame:]

Это была навязанная история, нанесшая украинскому телевидению безусловный вред. Журналистам только предстоит осознать, что они научились заниматься пропагандой. Общество на Украине очень активное, и оно скорее всего заставит их вернуться назад. А многие не смогут этого сделать. Как солдата, который вернулся с войны, нельзя на следующий же день отправлять служить в милицию (он может расстрелять человека, которого надо было просто задержать), так и журналиста, занимавшегося информационной пропагандой, глупо отправлять делать новости. Он будет делать ту же пропаганду. Его нужно сперва изолировать, попытаться привести в чувство.

[:image:]

– Что же говорить о российских телепропагандистах...

– В моем представлении люди, которые сейчас работают на федеральных каналах, не смогут существовать в нормальной информационной среде. Им придется уходить из профессии поголовно.

Солдаты с камерами

– Мне кажется, даже в советское время таких подлогов не было.

– Передергивание началось не с журналистов – все пошло из самого красного Кремля. Подлог произошел, когда локальный конфликт в Донбассе, начавшийся во многом из-за бизнеса и амбиций, назвали освободительной войной против фашизма.

Это не та война, что была 70 лет назад, но российские журналисты ведут себя на ней так, как советские журналисты на Великой Отечественной. Многие из них искренне защищают родину.

– Серьезно? По-моему, наши «телепатриоты» – люди, у которых большие проблемы либо с деньгами, либо с головой.

– Есть и такие. Вот пример. В Донбассе от бомб погибает много людей. Чтобы найти историю погибшего ребенка, надо просто приехать и снять. Но телеканал НТВ придумывает историю про убитую девочку и заставляет местных рассказывать ее со слезами на глазах. Потом журналисты, у которых есть представление о стандартах профессии, выясняют, что все придумано. На вопрос, зачем, репортеры НТВ ответили: «Ну мы же заявили тему... Нам к вечеру надо было сварганить сюжет». Это цинизм.

[:wsame:]

Есть еще журналисты, которые натравливают СБ самопровозглашенных республик на коллег. Я знаю двух репортеров крупнейшего печатного издания, которые занимаются этим. Это уже за гранью добра и зла... Кому-то война доставляет удовольствие. Они чувствуют себя солдатами, только с камерой. Если война вдруг стала нравиться, надо заставить себя уехать. Иначе ты невольно двигаешь ее вперед. Журналисты уж точно не должны заниматься этим.

Из подвалов надо освобождать любой ценой

– А что же вы не рассказываете об украинском солдате, которого освободили на днях из плена? Его родственники вас благодарят.

– Я снимал репортаж про полицию ДНР – довольно приличные ребята. Среди прочих функций они выполняют очень важную гуманитарную задачу – собирают у себя пленных по подвалам, выдают убитых украинских военных родственникам... От коменданта я узнал историю Сергея Щеглова, оставшегося без документов (утратил на поле боя). Он находился в плену у казаков, его могли убить, продать. Я даже не знал, как его зовут, до обмена, да и неважно. «Хочешь, – сказал мне комендант, – я заберу его к себе, а то пропадет. Есть кому передать?» А это целая спецоперация, там у всех свои подвалы и свои «игры» с пленными. Я ухватился за это, связал его с советником министра обороны Украины (мы познакомились, когда он сам был в плену), и выдача состоялась. Еще один живой человек спасен... Понимаете, одно дело – сидеть в СИЗО, это все-таки государство. А другое – в подвале батальона. Вот оттуда точно надо вытаскивать любой ценой! И с обеих сторон много людей, которые занимаются этим постоянно. Мне-то просто повезло.

[:wsame:]

У меня есть там и личная история. Я был свидетелем того, как попал в плен украинский военный Алексей Кириченко. За 9 месяцев он пережил много неприятных вещей, но остался человеком. Там, где он сейчас, его хотя бы не бьют. Я стараюсь помочь ему попасть домой. И так делает каждый нормальный человек, который там оказывается и сопереживает.

[:image:]

– Вы, получается, миротворец, не только журналист.

– А что еще мы можем сделать? Рассказами о том, как участвует в войне наша родина, пытаться приостановить войну. И попробовать вытащить одного, второго, третьего с одной или с другой стороны. Там же нет никаких правозащитных организаций. И адвокатов нет.

– А ОБСЕ?

– Она слишком велика. Да и не во все подвалы их пускают.

Признать нельзя врать

– Последний прокол с задержанием офицеров ГРУ напряг российские власти?

– Я думаю, они в абсолютном смятении. Им нужно урегулировать ситуацию и ничего при этом не признавать. А еще что-то говорить армии (в которой уже идет брожение), обществу и дипломатам. Неправда не может длиться бесконечно. В какой-то момент любой из трех перечисленных мною субъектов просто скажет: «Да нет! Не верим! Не сходится».

Единственный вариант развития событий: наших ребят осудят на большие сроки, Надежду Савченко – лет на 20. После чего произведут обмен, но уже тихо. Хотя я бы хотел, чтобы российские власти все же признались.

– Так ли это важно, если люди все равно всё понимают?

– Крайне важно! Сейчас преступление, связанное с войной на Украине – это преступление ограниченного круга лиц. А если пройдет время и это станет замазанным, то вина за войну ляжет на плечи всего российского народа. В конечном счете придется отвечать всем нам: деньгами, репутацией, кривыми взглядами, местами в иностранных институтах – можно перечислять бесконечно.

[:wsame:]