Сергей Степашин требует от олигархов отката?

Не успел премьер-министр Путин предложить ввести для олигархов разовую компенсацию за «нечестную приватизацию» 90-х, как премьерный почин тут же подхватил глава Счетной палаты Сергей Степашин: «Мы готовы всё подсчитать».

Всё – это значит разницу между реальной ценой приватизированных заводов-пароходов и теми копейками, что за них заплатили.

«Думаю, и сейчас найдутся те, кто готов частично компенсировать нечестную приватизацию, – пояснил Степашин. Но добавил: – Массовая приватизация и даже залоговые аукционы де-юре легитимны».

И тут Сергей Вадимович уже перегнул. Легитимность – это когда решения одновременно а) принимаются по установленному властью закону и б) признаны подавляющим большинством народа. В этом смысле приватизация 90-х (как и последние думские выборы) не легитимна ни по одному из двух обязательных пунктов. По первому пункту можно процитировать того же Степашина: «Что касается залоговых аукционов, то это была просто полумошенническая схема, когда люди брали кредит у банка, за бесценок покупали крупнейшие предприятия, иногда даже не возвращая кредит». Какое уж тут де-юре! А по второму пункту и добавлять ничего не надо: иначе, как разграблением страны, этот эпизод нашей истории не называют разве что Абрамович с Потаниным.

Если человек, используя мошеннические схемы и коррупционные связи, украл госсобственность в особо крупном размере, его надо элементарно судить. Правда, судить придется вместе с теми чиновниками, которые ему помогали, а на это власть вряд ли пойдет. Поэтому и предлагается такая вот компенсация. По сути – откат. И откат не только в казну. Во всяком случае, сами олигархи восприняли позывы власти соответственно.

«У нас были свои меценаты – Савва Морозов, Павел Третьяков, – скорбит Сергей Степашин. – К сожалению, сегодняшние предприниматели не всегда охотно принимают участие в таких делах». Уже принимают. Алишер Усманов, например, решил передать коллекцию Ростроповича, которая досталась ему за  70 миллионов $, не куда-нибудь, а в резиденцию президента. Теперь никто с него уже не спросит, почему он одновременно с этим выкупил у катарского эмира в Лондоне поместье за гораздо большую сумму. За бегство капиталов из России он свой откат уже заплатил.