Быков: Российское телевидение напоминает гигантский склад нечистот
Люди, далекие от телевидения, поражаются иной раз: народный любимец еще не похоронен, а ТВ уже выдает в эфир подробный фильм из цикла «Теперь об этом можно рассказать».
Люди, далекие от телевидения, поражаются иной раз: народный любимец еще не похоронен, а ТВ уже выдает в эфир подробный фильм из цикла «Теперь об этом можно рассказать».
Но для журналистов не секрет: каждый деятель культуры либо политики, достигший известного возраста, берется на учет и на него заготавливается болванка. Когда он наконец переходит в лучший мир, где, хочется надеяться, нет телевизора, – остается дописать проход ведущего на фоне элегической природы с сообщением о дате. Остальное уже смонтировано. Да и что тут ужасного? Знаем же мы, что умрем, пишем завещание, выбираем место упокоения – почему не спланировать и телепамятник?
Печальней другое: на телевидении все готово не только к смерти сколько-нибудь заметного человека, но и к его опале (кажется, столь же неизбежной по нашим временам). Скорость выдачи компромата на-гора поистине пугает – даже изготовление его на коленке требует пары суток, а тут счет идет на часы. Сначала жертвой предсказуемо становится Ройзман, хотя и на него, фигуру более чем противоречивую, умудрились не накопать ничего интересного (да на НТВ еще и случился скандал с Дымарским – ему, видите ли, не понравилось, что монолог изрезали и перемонтировали с точностью до наоборот). Потом начинается накат на Аллу Пугачеву – хоть бы видимость независимости сохраняли вы, братцы, ведь собственные же слова обесцениваете до минуса! Я уж не напоминаю «Крестного батьку», тоже, видать, сляпанного и смонтированного загодя: ясно же, что при современной русской политике все наши друзья рано или поздно попадут во враги! (Обратных ситуаций что-то не припомню.)
Словом, сегодняшнее российское телевидение – в первую очередь это касается канала НТВ, который, впрочем, и в гусинские времена был таким же оружием в верховных разборках, только более талантливым – напоминает гигантский склад не компромата даже, а нечистот, откуда по верховному звонку подносят на передовую очередную дозу. Мочение отличается изумительной синхронностью: Прохорова, Ройзмана и Пугачеву полоскали по всем федеральным каналам на протяжении трех дней, где-то с большей, где-то с меньшей изобретательностью, но с трогательно неотличимой интонацией. В этой интонации – как и в большинстве акций «Наших» – больше всего поражает глубоко спрятанная робость и даже стыд. То есть люди как бы понимают, чем они заняты, не вовсе же у них атрофировались мозги. Беда не в том, что власть таким образом растлевает обывателя: у обывателя, слава Богу, на такие вещи уже иммунитет, и верит он всему этому бреду не больше, чем программе «Время» 1975-го этак года. Беда в том, что растлеваются профессионалы – и компрометируется сам феномен телевидения, которому теперь не поверят, даже если новая перестройка запустит новую программу «Взгляд».
Любому, кто сегодня позволяет себе хоть в чем-то расходиться с генеральной линией – которая, заметим, прорисовалась почти так же четко, как в приснопамятном 2007 году, во дни колебания между третьим сроком и подставным преемником, – должно быть понятно: на него тоже заготовлена болванка. Остановить этот процесс вряд ли возможно – он у начальства уже на уровне инстинкта.
Что остается? Не участвовать в проектах этих каналов, только и всего. Отвечать брезгливым «перетопчетесь» на предложение высказаться о таком-то – даже по юбилейному поводу. Ясно же – использовать это будут, чтобы закопать обсуждаемого героя. Посмертно, а скорей всего еще прижизненно.
