Ольга Красько: Наше общество болеет. Надеюсь, выздоровеет
Актриса Ольга Красько рассказала о своих ролях, отношении к популярности и российскому искусству
Актриса Ольга Красько рассказала о своих ролях, отношении к популярности и российскому искусству.
Она впервые снялась в кино 20 лет назад в чешском сериале «Жандармские истории», ее протежировал лично Олег Табаков. Ольга Красько стала звездой в 2005 году после главной роли в легендарном «Турецком гамбите». Недавно отшумела ее новая премьера – сериал «Московская борзая» на «России 1». Эту актрису можно смело занести в Красную книгу: она не ведет инстаграм, смеется над селфи, ей неважны тусовки и глянцевый гламур, она на все имеет свой взгляд...
– Первый опыт в кино – и сразу заграничная работа. Как думаете, почему Табаков решил протежировать именно вас?
– Я училась у него на курсе в Школе-студии МХАТ. Я так понимаю, что протежировал Олег Павлович не только меня, он отправил чешскому режиссеру фотографии нескольких девочек с нашего курса. Выбрали меня, утвердили на одну из центральных ролей без проб. Не знаю всей подоплеки наверняка, Олег Павлович не ставил меня в известность.
– Сильно отличается там кино от того, которое снимают у нас?
– Чехия все же не Голливуд. Съемочный процесс такой же, только в чем-то он более организован. Российский киноcъемочный процесс в большинстве своем напоминает стихийное бедствие. В Чехии если прописано, что в такое-то время я должна встать с грима, то так и будет. Чехи в этом смысле педантичнее, чем мы.
– В России на вас обрушилась слава после «Турецкого гамбита». Не испугались внезапной популярности?
– Кроме потока звонков от журналистов, предложений сняться для разных журналов и в рекламе, больше ничего не изменилось. От рекламы сразу отказалась: подумалось, что недостойно там появляться ученице Табакова. Люди не узнавали меня на улице в силу того, что я кардинально отличаюсь от героини этого фильма. Меня поразила искусственность глянцевого мира: сегодня ты всем нужен, знаменит, а завтра нет. Когда вышел «Турецкий гамбит», только закончила институт – и успех пришел быстро и рано. Я привыкла: для того, чтобы чего-то добиться, нужно основательно потрудиться, а тут всё свалилось на меня – маленькую, неопытную, незащищенную – сверх меры. Не люблю показушность, бываю открытой только с близкими. А все эти тусовки мне неблизки, потому что там, как правило, люди, которые мне неинтересны, и показуха не имеет ничего общего с тем, что я из себя представляю. Поэтому я в тот момент немного спряталась от такого пристального внимания.
– По этой же причине вы не ведете инстаграм?
– Недавно узнала, что я есть в инстаграме, и уже не первый год. Написала в команду инстаграма, и тем, кто зарегистрировался от моего имени, страницу удалили. В наше время у людей пристальное внимание к собственной персоне. Мне кажется, это неправильно. Я себя уважаю, изучаю, но недостатка внимания у меня нет. Буквально за несколько часов до нашей с вами встречи позвонила в домофон почтальон, сказала: «Госпожа Красько, нашлась посылка, которую вы искали. Велели вам срочно передать. И еще я хочу сказать: «Очень люблю вас!» И для меня это намного ценнее.
– А с поклонниками делаете селфи?
– Если просят, в основном делаю. Меня очень обидела ситуация, когда я была пару лет назад на американском кинофестивале и среди прочих гостей там была английская актриса с русскими корнями Хелен Миррен. Я подошла к ней и сказала, что я русская актриса, безмерно уважаю и обожаю ее, и попросила сделать фото, она мне отказала, даже не знаю почему. Меня это очень кольнуло, и поэтому не отказываю никому вместе сфотографироваться.
– И каково вам было сниматься с такими тусовочными людьми, как Наташа Королёва, Тарзан, Дмитрий Нагиев, в фильме «Чародеи»?
– С этим фильмом вообще какая-то странная история, его снимали лет десять назад, он давно смонтирован, озвучен, но в прокат не выходит. Авторы картины хотели сделать отсылы к советским «Чародеям», в ленте даже снялись Эммануил Виторган и Михаил Светин, но получилась совершенно другая история. На съемках особо не пересекалась с Тарзаном, Королёвой. Я против них ничего не имею, у каждого своя ниша, своя правда...
– Недавно закончился сериал «Московская борзая» на «России 1» с вами в главной роли. На этом канале преступления уже много лет расследует Анна Ковальчук в «Тайнах следствия», а тут вы ей конкуренцию составили. Будет продолжение вашего сериала или поставлена точка?
– Участием в этом проекте я не собиралась составлять конкуренцию Анне. Мне никак не хотелось множить ряды женщин-полицейских на экране. Режиссер и продюсер убедили меня, что образ в «Московской борзой» можно как раз построить на том, что я не очень вписываюсь в стандарт полицейского. Но чтобы долго в чем-то вариться, нужно учитывать не только материальную сторону, но и творческую выгоду: над чем работать. А топтаться на одном месте бессмысленно. Я не могу сниматься больше одного сезона, долго вариться в одной и той же теме. Такая же история была с сериалом «Склифосовский», я ушла в начале второго сезона. Мне было интересно узнавать реальные будни врачей, я ходила в Склиф, наблюдала за медиками. Спустя какое-то время поняла, что не получаю удовольствия от того, что копаюсь в кишках на экране. В новом сезоне мне уже нечего сказать. Сценаристы у нас, к сожалению, не гениальны. Недавно сидела в салоне и по телевизору увидела кусок какого-то сериала и в нем сцену один в один, как мы только что отсняли в совершенно другом проекте. Продюсерам неважна оригинальность, их задача – заработать. Когда я приезжаю в «Юниверсал Студиос» в США и вижу, какие аттракционы они ежедневно показывают тысячам людей, нам это и не снилось. Наш «Мосфильм» и близко не может сравниться с тем, что предлагают там.
– Но ведь в советском кино мы же могли делать оригинальный контент, и люди с удовольствием это смотрели. Что сейчас поменялось?
– Когда я общаюсь с советскими актерами: Купченко, Гафтом, Михайловым, – чтобы понять, что в них есть такого, чего нет в нас, поражаюсь их человеческой глубине прежде всего. Они во время съемок не думали о том, какой рейтинг будет у этой картины, сколько им заплатят. Да, зритель сегодня с удовольствием смотрит старые фильмы, но, если мы начнем так играть, он будет плеваться. Нынешний вкус ориентирован на поверхностность, примитивность. Людям хочется посмотреть что-то ненапряжное, смешное типа «Камеди Клаба», а не думать и рассуждать. Мы недавно с дочкой смотрели по телевизору драму Ларисы Шепитько «Восхождение». Я не знаю, как они это сыграли... Артисты перед съемками смотрели 10 часов хроники жизни в концлагерях, жили несколько месяцев в условиях, близких к тем, о которых рассказывают. Сегодня хотят снять побыстрее, не тратя особо денег на реквизит, костюмы, подготовку, и желательно, чтоб ставка была поменьше. Выходит пустое зарабатывание денег, а не реальное желание творить или подробно анализировать тему, на которую снимается кино. Конечно, есть исключения и честные попытки, но глобально это так.
– Вы согласны с тем, что наше искусство сейчас, как говорил герой «Покровских ворот», в большом долгу?
– К сожалению, я не могу поменять кардинально ситуацию. Делаю свою работу максимально качественно, по мере возможностей, но я не революционер, кидаться с кулаками не буду. Стала лояльной, терпимой, но так как я Петух по восточному календарю, меня часто трясет от несправедливости. Но когда ты, как пионер, борешься за что-то хорошее, редко добиваешься цели, скорее выглядишь глупо. Знаете, некоторые в нашей профессии говорят так: не знаешь, что снять, – сними что-нибудь странное, не знаешь, как играть, – играй странно. Чтобы было что-то непонятное, будто мы не доросли до понимания сути этого произведения. Да, мы сейчас все болеем, но так бывает с любым организмом. Но после болезни, как правило, наступает выздоровление. Мне хочется верить, что все встанет на свои места.
Личное дело
30 ноября Ольга Красько отметит 36-летие. Родилась она в Харькове, но, будучи ученицей второго класса, вместе с родителями переехала в Москву. Ей приписывали разные романы. В 2006 году актриса впервые стала мамой, у нее родилась дочь Олеся. В ее отцы тут же записали Дмитрия Петруня, с которым она работала в театре п/р О. П. Табакова. Вот как это прокомментировала сама Красько во время нашей встречи:
– Это неправда! У Димы сейчас жена и ребенок, а ему все приписывают роман со мной. Нужно быть деликатными в этих вопросах. Я ни разу официально не была замужем. Сейчас я в положении, жду третьего ребенка (в 2016 г. у кинозвезды родился сын Остап. – Авт.), я счастлива, но говорить о своих мужчинах считаю некорректным.