Как не потерять себя?

У меня в кабинете вдруг ни с того ни с сего стало чахнуть единственное мое комнатное растение. По этому поводу я взялся было грустить

У меня в кабинете вдруг ни с того ни с сего стало чахнуть единственное мое комнатное растение. По этому поводу я взялся было грустить. Прежде всего потому, что оно было со мной с незапамятных времен – вполне возможно, что я даже притащил его из какой-нибудь другой редакции, где раньше работал. Поэтому, когда растение начало загибаться, в голову полезли всякие мысли по поводу того, что бы это значило. Ну, знаете, ерунда всякая насчет знаков и т.п. 

Потом я к нему привык. Мне нравилось за ним ухаживать, смотреть на него, обдумывая какое-нибудь решение.

И я стал растение спасать. Обламывать подсохшие веточки, удалять подвявшие листики, удобрять почву, поливать по чуть-чуть, создавать влажность на ночь с помощью доступных полимеров… Тщетно. Я ужасно переживал, пока не вспомнил, как мне Андрей Малахов, рассказывая «не для печати» о своих коллегах во время интервью, заметил: «Нельзя привязываться к вещам».

Нет, Андрей. Можно. Привязываться можно. Нельзя становиться их рабом.

Вообще нельзя становиться рабом чего бы то ни было. Вещей. Привычек. Отношений. Рабом друзей, любимых, близких. Даже самых-самых близких.

У одной моей знакомой К. сорока трех лет заболела мать. Онкология, причем не на ранней стадии. Знакомая стала корить себя, как это она раньше не заметила, пропустила. И дала клятву во что бы то ни стало мать вылечить. Бросила работу, благо муж хорошо зарабатывал, и ушла жить к матери, благо дети – студент да старшеклассник. Положила ее в одну клинику, во вторую, ухаживала после операции в больнице, забрала на дом, ухаживала, лечила, стала возить по целителям.

К себе домой К. заезжала, только чтобы взять у мужа денег. Денег с каждым разом нужно было все больше, а муж давал все меньше. Стали ругаться, кончилось практически разводом. Он конечно же урод, скотина и все такое. А то, что полностью содержит дом, детей – так они же здоровые, они же не умирают от рака.

Мать ее умерла, прожив, по уверениям К., четыре года сверх того, что ей отмеряли врачи. Что это были за годы, можно только догадываться. Она называла это служением. Те, кто видел, как больная мать обращалась с дочерью, как кричала на нее, била, называли К. святой.

Когда после похорон эта святая пришла в квартиру, где последние шесть лет она жила с матерью, там не было ничего.
На работу ее не взяли.

В семье от нее не отказывались, но там было все чужое. Дети выросли совсем. Муж жалел ее, но любить уже не мог. Так и сказал.

К. выглядит гораздо старше своих лет. Работает уборщицей в школе. Утешение нашла в церкви – стала одной из самых истовых прихожанок.

Не пропускает ни одной службы…

Нашла себя? Или потеряла?

Пишите.

127055, Москва, ул. Новослободская, 73, стр. 1, "Между нами, женщинами", Дмуховскому М. И.

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика