Елена Топильская: По моему сценарию сняли такой бред, что мне тошно
Автор книг о следователе Маше Шевцовой и сериала «Тайны следствия» Елена Топильская подала в суд на кинокомпанию «Кобура», снявшую фильм «Преступная страсть» по сценарию питерского автора. «Желтая газета» выяснила подробности этого скандала у самой героини.
Обо всем узнала случайно
Вышедший в прокат фильм вызвал шок у автора его же сценария. Топильская потребовала запретить показ «Преступной страсти» в нынешнем виде, а компании «Кобура» уплатить ей компенсацию за внесенные без ее ведома изменения. Но, по мнению представителей кинокомпании, купив сценарий, они имеют на это полное право.
– Елена, показали ли вам хотя бы промежуточный вариант переделанного сценария?
– Нет. Если требовались какие-то переделки, то делать их по договору должна была я. Однако никто не сказал, что нужно что-то изменить. И даже о том, что фильм снят и продан телеканалу, я узнала случайно. Позвонила продюсерам и попросила прислать мне диск. Они пообещали. Жду до сих пор.
– Действие перенесли из Питера в Москву, а герои продолжают называть подъезды парадными, бордюры – поребриками, еще и названия улиц перепутали.
– Иногда в ходе съемок по техническим причинам меняют объект, но обычно это согласовывают со сценаристом. У меня действие начинается и заканчивается в одной точке – на набережной канала Грибоедова. В конце фильма герой бросает в воду видеокамеру с отпечатками пальцев убийцы, которую она отдает ему. Зато в финале фильма камера не фигурирует. Финальная сцена в сценарии занимает не более минуты экранного времени. Все, кто его читал, соглашаются – это единственно возможный финал. Герой знает, что его жену убила его любовница, но что ему делать в такой ситуации? Убить ее из мести? На убийство способен не каждый. Закрутить ей руки и сдать в милицию? Исключено: как бы он выглядел в таком случае? В сценарии он просто уходит. Фильм же кончается примерно десятиминутным корявым диалогом, в котором нет ни логики, ни смысла: преступная любовница требует убить ее, и вдруг выясняется, что герой и раньше убивал людей… Я даже пересказывать этот бред не могу, мне тошно!
Жила не только за счет «Тайн следствия»
– Чем создатели фильма мотивируют, что не показали вам смонтированный фильм?
– Даже узнав об иске, представители «Кобуры» не сочли нужным связаться со мной, так что не знаю. Зато режиссер выступил с заявлением, что придумал гораздо лучший конец, и вообще в сценарии опер ходит в шляпе и все время насвистывает, а это несерьезно, так не бывает. Вот интересно, много ли оперов он в своей жизни видел? Я-то много. (Елена работала следователем по особо важным делам и зам. прокурора Центрального района Санкт-Петербурга. – Ред.)
– Может сложиться впечатление, что вы требуете с создателей фильма компенсацию из-за кризиса, так как с недавнего времени перестали заниматься «Тайнами следствия».
– Мне смешно это слышать! Помимо того что я – сценарист и писатель, я еще и адвокат, и преподаю в вузе, мне есть на что жить. Неужели кто-то думает, что «Тайны следствия» были основным источником моего существования? А как же я до них жила?
– Тогда зачем?
– Защитить в суде свои попранные права – вполне естественное желание. Интересно, стал бы терпеть режиссер, если бы я на съемочной площадке начала распоряжаться? Фильм предваряется титрами – «автор сценария Елена Топильская». Выходит, я невольно «плюнула в вечность», и зрители искаженный образ героя и нелепый финал будут приписывать мне.
– Сценаристы редко отстаивают свои права в суде.
– Я не просто сценарист, а еще и юрист. Мои интересы представляет самый, на мой взгляд, компетентный адвокат в области авторского права Вадим Усков. Зачем мне, профессиональному юристу, адвокат? Во-первых, если у психиатра болит зуб, он идет к стоматологу: я не специалист в области авторского права, специализируюсь на уголовных делах. А во-вторых, по мнению американских юристов, если адвокат желает сам защищать свои права в суде, то должен помнить об одной большой проблеме – у него клиент дурак.
«Мы будем требовать миллион рублей»
Помимо нестыковок и новой трактовки сценария недовольство автора вызвало и новое название фильма – «Преступная страсть».
– Оно совпадает с американским эротически-детективным фильмом (Criminal Passion), вышедшим в 1994 году с известными актерами. Это что – ремейк? – возмущается уже адвокат Вадим Усков. – Там – страсти и преступления в области эротики (дама-детектив расследует убийство танцовщицы и влюбляется в архитектора, подозреваемого по делу. – Авт.), а здесь – чистый детектив. Сценарий делался не под заказ, он был написан задолго до того, как поставили фильм, и помещен в банк сценариев. Купив сценарий, компания «Кобура» обязана была все согласовать с автором. Но так как они этого не сделали, мы будем требовать 500 тысяч в качестве компенсации за нанесение морального ущерба и еще столько же – за нарушение авторских прав. Итого – миллион рублей.
Обо всем узнала случайно
Вышедший в прокат фильм вызвал шок у автора его же сценария. Топильская потребовала запретить показ «Преступной страсти» в нынешнем виде, а компании «Кобура» уплатить ей компенсацию за внесенные без ее ведома изменения. Но, по мнению представителей кинокомпании, купив сценарий, они имеют на это полное право.
– Елена, показали ли вам хотя бы промежуточный вариант переделанного сценария?
– Нет. Если требовались какие-то переделки, то делать их по договору должна была я. Однако никто не сказал, что нужно что-то изменить. И даже о том, что фильм снят и продан телеканалу, я узнала случайно. Позвонила продюсерам и попросила прислать мне диск. Они пообещали. Жду до сих пор.
– Действие перенесли из Питера в Москву, а герои продолжают называть подъезды парадными, бордюры – поребриками, еще и названия улиц перепутали.
– Иногда в ходе съемок по техническим причинам меняют объект, но обычно это согласовывают со сценаристом. У меня действие начинается и заканчивается в одной точке – на набережной канала Грибоедова. В конце фильма герой бросает в воду видеокамеру с отпечатками пальцев убийцы, которую она отдает ему. Зато в финале фильма камера не фигурирует. Финальная сцена в сценарии занимает не более минуты экранного времени. Все, кто его читал, соглашаются – это единственно возможный финал. Герой знает, что его жену убила его любовница, но что ему делать в такой ситуации? Убить ее из мести? На убийство способен не каждый. Закрутить ей руки и сдать в милицию? Исключено: как бы он выглядел в таком случае? В сценарии он просто уходит. Фильм же кончается примерно десятиминутным корявым диалогом, в котором нет ни логики, ни смысла: преступная любовница требует убить ее, и вдруг выясняется, что герой и раньше убивал людей… Я даже пересказывать этот бред не могу, мне тошно!
Жила не только за счет «Тайн следствия»
– Чем создатели фильма мотивируют, что не показали вам смонтированный фильм?
– Даже узнав об иске, представители «Кобуры» не сочли нужным связаться со мной, так что не знаю. Зато режиссер выступил с заявлением, что придумал гораздо лучший конец, и вообще в сценарии опер ходит в шляпе и все время насвистывает, а это несерьезно, так не бывает. Вот интересно, много ли оперов он в своей жизни видел? Я-то много. (Елена работала следователем по особо важным делам и зам. прокурора Центрального района Санкт-Петербурга. – Ред.)
– Может сложиться впечатление, что вы требуете с создателей фильма компенсацию из-за кризиса, так как с недавнего времени перестали заниматься «Тайнами следствия».
– Мне смешно это слышать! Помимо того что я – сценарист и писатель, я еще и адвокат, и преподаю в вузе, мне есть на что жить. Неужели кто-то думает, что «Тайны следствия» были основным источником моего существования? А как же я до них жила?
– Тогда зачем?
– Защитить в суде свои попранные права – вполне естественное желание. Интересно, стал бы терпеть режиссер, если бы я на съемочной площадке начала распоряжаться? Фильм предваряется титрами – «автор сценария Елена Топильская». Выходит, я невольно «плюнула в вечность», и зрители искаженный образ героя и нелепый финал будут приписывать мне.
– Сценаристы редко отстаивают свои права в суде.
– Я не просто сценарист, а еще и юрист. Мои интересы представляет самый, на мой взгляд, компетентный адвокат в области авторского права Вадим Усков. Зачем мне, профессиональному юристу, адвокат? Во-первых, если у психиатра болит зуб, он идет к стоматологу: я не специалист в области авторского права, специализируюсь на уголовных делах. А во-вторых, по мнению американских юристов, если адвокат желает сам защищать свои права в суде, то должен помнить об одной большой проблеме – у него клиент дурак.
«Мы будем требовать миллион рублей»
Помимо нестыковок и новой трактовки сценария недовольство автора вызвало и новое название фильма – «Преступная страсть».
– Оно совпадает с американским эротически-детективным фильмом (Criminal Passion), вышедшим в 1994 году с известными актерами. Это что – ремейк? – возмущается уже адвокат Вадим Усков. – Там – страсти и преступления в области эротики (дама-детектив расследует убийство танцовщицы и влюбляется в архитектора, подозреваемого по делу. – Авт.), а здесь – чистый детектив. Сценарий делался не под заказ, он был написан задолго до того, как поставили фильм, и помещен в банк сценариев. Купив сценарий, компания «Кобура» обязана была все согласовать с автором. Но так как они этого не сделали, мы будем требовать 500 тысяч в качестве компенсации за нанесение морального ущерба и еще столько же – за нарушение авторских прав. Итого – миллион рублей.
