Правосудие по заказу
Сейчас в судах рассматривается много громких дел, и в обществе вновь заговорили о том, насколько независимо российское правосудие.
Ежегодно в России рассматривается 7 млн гражданских и 1 млн уголовных дел. Большинство гражданских дел (семейные споры, защита права собственности, наследование и т.д.) решаются судьями вполне сносно.
Аналогично можно оценивать и решения по большинству уголовных дел, где рассматриваются хулиганство, кражи, грабежи. Хотя тут ситуация выглядит хуже. Так, из 1 млн дел только порядка 2000 обвиняемых получают оправдательные приговоры, 400.000 признают свою вину и идут на сделку с правосудием. Оставшаяся часть осуждается, несмотря на непризнание вины.
Беда в том, что у профессиональных судей не действует гарантированная Конституцией презумпция невиновности. То есть не работает принцип: недоказанная виновность приравнивается к доказанной невиновности. Поэтому оправдание у них – редкий гость.
Я в основном веду уголовные дела. И по моему убеждению, пик коррупции суды пережили. Все-таки сыграло свою роль повышение судьям жалованья. Другой вопрос, что наезды на предпринимателей уже превратились в бизнес. В суде несговорчивым гарантировано осуждение.
Но главный порок судебной власти: существует небольшая толика уголовных дел, где федеральная и местная власти оказывают давление. Эти дела занимают незначительное место в статистике, но именно по ним общество судит о независимости правосудия.
Политически мотивированные заказные дела – самое отвратительное явление. И вот здесь, на мой взгляд, коррупция усилилась. Это дела, где криминал не ночевал, но где решаются задачи «закрыть» человека, который стал неугоден по политическим мотивам или из-за передела собственности.
Например, Ходорковский. Сейчас ясна неоправданность второго дела. Как налогоплательщик я обязан спросить: а этот процесс зачем? Он уже был осужден. Теперь его судят по тем же статьям, только расширен их смысл – и при этом тратятся бешеные деньги бюджета. Неужели лишь для того, чтобы не дать ему выйти на свободу?
Система судов не является синонимом судебной власти. Драма в том, что наши судьи ощущают себя не независимыми представителями одной из ветвей власти, а чиновниками в мантиях. Исполнительная власть по-прежнему господствует на их поле.