Робби Уильямс: В брак не верил, но увлекся
Певец снова выходит на сцену и возвращается в Take That. Всему виной его недавняя женитьба – теперь денег должно хватать не только на себя, но и на жену. А судя по непрекращающимся слухам, вскоре семья 36-летнего Робби может вырасти.
Певец снова выходит на сцену и возвращается в Take That. Всему виной его недавняя женитьба – теперь денег должно хватать не только на себя, но и на жену. А судя по непрекращающимся слухам, вскоре семья 36-летнего Робби может вырасти.
В лицо называли ублюдком
– Вы осознаете, что уже 20 лет на сцене?
– Нет, у меня впечатление, будто все началось только пять минут назад.
– То есть не чувствуете себя старым?
– Нет, безусловно, я чувствую, что старею. Спросите мою спину, мои ноги и весь мой организм. Никогда не думал, что может быть интересно стареть, особенно для поп-звезды.
– Вы выступаете со своими лучшими песнями и вновь собрали группу Take That, с которой начинали. Это ностальгия?
– Нет, это – отсутствие воображения. Последние пять лет мне скучно от самого себя. У меня нет больше никакого чувства, подстегивающего творчество, у меня больше нет желания выступать на концертах. Возвращение Take That – это как благословение, новая инъекция страсти, интереса и любопытства.
– В 16 лет, когда вы только начинали, хотелось быть поп-звездой?
– У меня было огромное желание стать актером. Я был ребенком актера – непереносимым, как и все дети комедиантов. Не хотел идти в школу, не хотел иметь настоящую работу, зато хотел стать кем-то важным. Но у меня было больше амбиций, чем талантов. Моими приоритетами были белый «Порше» и модные кроссовки.
– Какие у вас самые лучшие и самые ужасные воспоминания за последние годы?
– И мои лучшие, и мои ужасные воспоминания – все они связаны с одним наркотиком, на который я давно подсел, – успехом. Моменты, которые кажутся нам самыми лучшими – например выигрыш больших музыкальных наград, становятся самыми ужасными: жизнь начинает в буквальном смысле взрываться, – рассказал Робби Уильямс Le Parisien. – Люди вокруг ведут себя неадекватно, появляются те, кто ненавидит, и эта ненависть бывает совершенно неконтролируемой. Последствия ее доставляют много неприятных моментов, а иногда и боли.
– Ненависть исходит от прессы или от людей с улицы?
– От прессы. Но когда я покинул Take That, люди на улице тоже стали вести себя странно. Меня начали оскорблять. Я слышал за спиной: «Ублюдок!» Или: «Посмотри на свою огромную задницу! Она не лезет в двери!» И только когда моя сольная карьера пошла в гору, публика стала благосклонной.
– Когда вы покинули Take That, было видно, что вам трудно. Могло ли все обернуться для вас очень плохо?
– Да, конечно. Я мог полностью себя разрушить. Способов для этого существует много. Однако вместо дробления себя на кусочки я сумел разбудить свой мозг. Все, чего касался, превращалось в золото. А ведь мог плохо закончить…
– Одна из ваших песен называется «Нет сожалений». У вас они есть?
– Я ни о чем не жалею. Когда покинул группу, надеялся оказаться в одном ряду с такими людьми, как Фредди Меркьюри. Этого не случилось, и все равно я не сожалею о том, что стал выступать сольно.
Кто родится – тот и подойдет
– И все же вы преуспели в жизни?
– Пока еще нет. Возможно, когда начну больше себя любить, скажу обратное. Когда смотрю на свои песни, вижу наивность и плохо подобранные слова.
– Ваш последний сингл – дуэт со старинным противником Гари Барлоу. Вас не смущает совместное пение?
– Странно то, что в этом нет ничего странного. В конце Take That я ненавидел Гари. Он отвечал взаимностью. Я говорил в его адрес ужасные слова. Думал, что это поможет укрепиться. Но в группе каждый был сам по себе. 15 лет спустя мы собрались за одним столом и поговорили, извинились друг перед другом. Я чувствую, как с моих плеч после этого упал огромный груз, который я тащил на себе многие годы.
– Этим летом вы женились на актрисе Айде Филд. Что для вас значит быть женатым человеком?
– Это классно! Я никогда не верил в брак, и она относилась к нему точно так же. До сих пор удивляюсь, что теперь мне нравится это состояние. Увлекает сама идея, что мы создаем команду и стабильность. Я благодарен Айде за то, что она подтолкнула меня решиться на такой шаг.
– Вы наконец почувствовали себя более взрослым?
– Не совсем. Особенно если считать, что логическое продолжение брака – рождение детей. Я себя не чувствую намного старше, чем когда мне было 16 лет. Я не готов к этому. Это меня пугает. Но может быть, позже я буду испытывать от отцовства такой же кайф, как и от женитьбы.
– Кого вы предпочли бы иметь?
– Сейчас мне все равно. Кто родится, тот и подойдет. Прежде мне хотелось мальчика, а сейчас думаю: девочки – это так хорошо! Они всегда будут обо мне заботиться.
– А если родится мальчик?
– Буду учить его играть в футбол, чтобы он был настоящим мужиком. Ну, а если все же произведем на свет девочку, буду защищать ее до самой смерти.