23.10.2007

В Капотню, в ссылку – за долги...

В Москве должникам по квартплате грозили выселением долго. В прошлом году терпение  коммунальщиков лопнуло. Первый неплательщик из Юго-Восточного округа «пошел по этапу» в октябре прошлого года. Его новым местом жительства стало общежитие в Капотне.

В Москве должникам по квартплате грозили выселением долго. В прошлом году терпение  коммунальщиков лопнуло. Первый неплательщик из Юго-Восточного округа «пошел по этапу» в октябре прошлого года. Его новым местом жительства стало общежитие в Капотне.

«Чудильник»– притон для пьянства

Население Капотни прозвало это пятиэтажное общежитие, окруженное жилыми домами, «чудильником». Так на блатном жаргоне называют  притон для пьянства.
На самом деле живут здесь обычные люди. Местных жителей – почти полтыщи.
– Как и в любом другом доме, мужья ругаются с женами, кто-то дерется, –  пожимает плечами участковый Михаил Селезов. – Ничего сверхъестественного.
Славу нехорошего это общежитие получило после того, как сюда стали переселять должников по квартплате. Жильцы на первых порах роптали: мол, своих алкашей хватает. Но неожиданно подтвердилась народная мудрость о том, что нет худа без добра. В прошлом году здесь стахановскими темпами сделали ремонт. Полностью заменили систему отопления. Теперь  электрообогреватели тут  –  рудимент. Топят так, что дышать нечем. 
Но ремонт еще не закончен. Для будущих должников в общежитии готовят новые малометражные «хоромы». Местных жителей просят освободить от хлама оборудованные под кладовки клетушки.
Рабочую интеллигенцию начали разбавлять неплательщиками в октябре прошлого года. Переселенец Андрей Столяров, долг которого за квартиру составил 12 тысяч рублей, вошел в историю московского ЖКХ первым, как Гагарин  –  в космос. Его и вывозили из коммунальной квартиры с улицы 1-й Вольской,  где он жил, с помпой – в окружении телекамер. Но в Капотне Столяров надолго не задержался. Исчез в неизвестном направлении вслед за телевизионщиками, бросив на прощание: «Жить здесь не буду».

«Обо мне говорят: «Проститутка, шалава, б...»

В январе этого года суд приговорил и Михаила с Еленой Гуляевых к «высшей мере наказания» в системе ЖКХ – выселению за долги. Их накопилось порядка 60 тысяч рублей. Плюс злостный долг по алиментам на пятерых детей, разбросанных по детдомам. 
Гуляевы жили в благоустроенной двушке. Теперь их обиталище – всего 12 квадратных метров. 
Возле двери в комнату на половой тряпке испуганно жмутся друг к другу старые домашние тапочки.
– Дома должны быть, с утра пьяненькие ходили. –  На наш стук из кухни выглядывает женщина в цветастом халате. – А так тихие они, нам не мешают. – И вздохнув, добавила: – Но глупые! Я б со своей квартиры пылинки сдувала.
Вещи в комнате Гуляевых до сих пор не разобраны. Из мебели – древний шкаф да стол, заваленный мусором. На полу – брошенные диванные подушки с накинутым сверху грязным покрывалом. Это постель. Михаил в глубоком ауте. Разбудить его мы с участковым так и  не смогли. В своей прошлой жизни он трудился сапожником. Колодки и сегодня валяются у стены. Его жена Елена – в нарядном платье (мы были «в гостях» накануне 8 марта). Остатки пиршества тут же, возле «кровати»: отварная картошка в кастрюле, нарезанное сало, пепельница с окурками. В углу комнаты надрывается черно-белый телевизор. Безысходностью веет  даже от кошки. Кажется, она до сих пор не может понять, где находится.
Елена Гуляева, по ее собственному признанию, никогда не работала:
– У меня папка работал всю жизнь. И я могу. Но не берут. Говорят: проститутка, шалава, б...
В свое оправдание о долге за квартиру рассказывает историю, в которой концы не сходятся с концами. Мол, ее мать съехала из квартиры в домик в деревне, а о долгах умолчала.
К слову, выселять должников можно только из муниципальных квартир. К собственникам жилья так просто не подступиться.

«Вылететь отсюда можно только на помойку»

Свято место, известно, пусто не бывает. Тем более в Москве. Опустевшие квартиры

будут передавать особо нуждающимся очередникам.
В случае с Гуляевой квартира осталась за ее детьми. Когда они достигнут совершеннолетия, смогут переехать туда из казенного дома. 
– Как думаете, дети заберут вас к себе?
– Я ничего не знаю! – срывается Гуляева на истеричный крик. – Мне ничего не нужно! Я очень скучаю, я очень хочу их видеть, я не могу без них! 
Общаговские жители должников не понимают. Они по 10–20 лет ютятся семьями в комнатушках и мечтают о собственном жилье. 
Зинаида Никифоровна Евсеева, для своих баба Зина, старожил «чудильника». Ей      81-й год. Больше тридцати из них она прожила тут. Перебралась сюда из Владимирской области. Работала на стройке. Ее подселили в комнату к трем таким же, как она, одиночкам-провинциалкам. А потом попала в больницу. После операции Зинаиду Евсееву определили на легкую работу – дворником. На жизнь в общаге не жалуется.
У бабы Зины ни мужа, ни детей. С соседями практически не общается. Ей тяжело ходить. На улицу последний раз выходила прошлым летом. Из органов соцзащиты к старушке приходит женщина, которая покупает ей хлеб, молоко, морковь, картошку. От одиночества бабу Зину спасает телевизор.
– Мне и в 30 лет не обещали квартиру, а теперь она и не нужна. Доживать надо, – вздыхает она.
У жизни в этом общежитии есть своя цена. И по меркам российской глубинки немаленькая. Общаговские обитатели выкладывают за комнату от 500 до 2000 руб. в зависимости от метража.
Здесь тоже есть должники. Но куда их отсюда можно выселить? Когда-то на стене общежития красовалась надпись: «Вылететь отсюда можно только на помойку». Во время ремонта ее замазали. Но суть не изменилась.

Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика