Шестой год мальчик ухаживает за своей мамой
Когда жительница ярославского поселка Песочное Любовь Ситало заболела, ее сыну Роме было 12 лет. Вот уже шестой год мальчик ухаживает за матерью, которая не может даже сидеть.
«Не знаю, куда деваться от боли»
Любовь Ситало не знает, почему прикована к кровати. Этого не могут сказать и врачи. В 1993 году у нее вдруг стали болеть ноги, будто на них надели тяжелые оковы. Потом начались проблемы с позвоночником. Любови сделали операцию – скрепили позвонки металлическими скобами. После этого она слегла. Как оказалось, навсегда.
А раньше Любовь Константиновна Ситало была соцработником. Хорошим, неравнодушным – и в жару, и в мороз, и по непролазной грязи ходила по дальним селам. Носила в тяжеленном рюкзаке продукты одиноким бабушкам, искала для бедных семей холодильники по спецценам и другие придметы обихода . Она многим казалась странной, потому что… любила свою работу. Ей было в радость бегать по этим своим бабулькам, которые ждали ее, как родную дочь.
Теперь к ней самой приходит соцработник. И Любовь Константиновна радуется ему, как родному.
Она не в состоянии ходить, сидеть и даже лежать на спине – может только на животе, как грудничок, который учится держать головку. Так меньше болит. А больно ей почти постоянно, если не пить сильнейшие лекарства. На локтях – мозоли от дивана. Все, что Любови Константиновне видно с кровати – кусок неба и калитка. И радости в ее нынешней жизни очень простые. Например, когда в эту калитку входит сын.
Бывший соцработник Любовь Ситало почему-то думает, что в случившейся с ней беде виновата она сама:
– Что человек сеет, то и пожинает. Значит, кому-то я сделала очень плохо, может быть, не ведая того. Потому и задаю себе вопрос: зачем живу на этом свете? Не могу больше. Иногда не знаю, куда от боли деваться.
Она плачет. Соседка баба Тома, заглянувшая в этот момент проведать ее, укоряет:
– Любонька, нельзя так говорить. Не будет тебя – к кому Ромка твой будет спешить?
«Мама сливы хочет. Помогите выбрать…»
Ромка мечтал стать ветеринаром. Но в Рыбинске, из которого можно каждый день ездить домой в Песочное, на ветеринаров не учат, только в Ярославле. Любовь Константиновна настаивала, чтобы сын поступал, была готова перебраться в дом инвалидов, но Рома – ни в какую. Поступил в Рыбинский авиационный колледж.
В Песочинской школе рассказывают, что когда Любовь Константиновна заболела, Рома – веселый и шумный шестиклассник – повзрослел в один миг.
– На операцию осенью 2001 года Любовь Константиновна шла хоть и плохо, но своими ногами, – вспоминает Наталья Коновалова, бывший классный руководитель Ромы. – Через полгода из больницы ее привезли уже на носилках. Видимо, она чувствовала, что не поднимется, и стала сына ко всему приучать. Рома после занятий сразу бежал домой, маму кормить. Маленький был, подходил: «Наталья Леонтьевна, на рынке сливы, наверное, уже появились. Поможете выбрать? Я сам не смогу, а мама сливы хочет…»
Еще мама любит абрикосовое варенье и борщ – их Рома тоже научился готовить. Каждые выходные он устраивает генеральную уборку, потому что мама не переносит пыль. Воду таскает из колонки, водопровода в доме нет.
В их маленькой однокомнатной квартирке – старенькая мебель и пузатый холодильник «Днепр», а стены такие тонкие, что слышны разговоры соседей. Когда два года назад Любовь Ситало, уже давно прикованную к кровати, перевели со второй группы инвалидности на первую, она, страшно сказать, обрадовалась – пенсия подросла, а значит, Ромка сможет что-то купить и для себя. Парню одеваться надо. Сейчас они с сыном живут на шесть тысяч рублей в месяц. Их, конечно, не хватает…
– Однажды в сочинении о маме Рома написал, какая она мудрая, все может, все знает наизусть, как она ему помогает, – вспоминает учитель русского языка и литературы Нина Козакова. – Я читала и плакала.
Ради сына ушла в уборщицы
Рома – второй ребенок Любови Ситало. У старшей дочери Тани давно своя семья, она живет на Украине и маме, когда может, присылает денег, иногда приезжает в гости. Дочку Любовь Константиновна родила в 18 лет, на второго ребенка решилась только в 37.
– Врачи вокруг меня, как возле атомной бомбы, кружили: в таком возрасте рожать! – вспоминает она. – Я им сразу сказала: «Мое дело. В конце концов, мне мучиться». Рожать не боялась. И слава Богу, что родила!
Когда появился Ромка, Любовь Константиновна работала монтажницей радиоаппаратуры, моталась в командировки по военным полигонам. Сына брала с собой, пока могла. А потом пришло время отдавать его в детский сад, и Любови Константиновне пришлось уйти из монтажниц в уборщицы, чтобы быть рядом.
Она и мужа бросила ради сына – тот пил, не самый лучший пример для мальчика. Рядом были и другие мужчины, но крепкого плеча ей так никто и не подставил.
Плечо подставил сын. Но сама Любовь Ситало его героем не считает, говорит: ребенок ухаживает за больной матерью – что же тут выдающегося?
– Да, Роме тяжело, но это не смертельно, бывают ситуации гораздо сложнее нашей, – объясняет она. – Он приходит в тепло, у него есть кусок хлеба. Я в 15 лет уехала из дома учиться и больше не вернулась. А Роме скоро 19, и возле него есть мама. Хоть
такая…
от автора
Любовь Ситало не просила меня обращаться за помощью к читателям «Собеседника», но я точно знаю: в трудную минуту ей помогут как минимум ваши письма со словами поддержки. Пишите на адрес «Собеседника» с пометкой «Для Любы и Ромы». Я обязательно передам письма Любови Константиновне и ее сыну.
