18.10.2007

Алексей Маклаков: Я пацан уличный, бедовый – мне пальца в рот не клади

Почему актер сильно бережет свою жену и плохо относится к коллегами как к друзьям? <br />

В начале марта у поклонников телеэпопеи «Солдаты» случился большой праздник – эдакий сериал в сериале о приключениях прапорщика Шматко на гражданке. Тем временем и у Алексея Маклакова, исполнителя роли Шматко, по весне ожидаются заметные события: на экраны выйдут сразу два фильма с его участием – «Тупой жирный заяц» режиссера Славы Росса и «Милосердный» Александра Наумова.

«В 40 лет звездная болезнь уже не грозит»

– Это правда, что Росс писал роль Зайца специально для вас?
– Конечно. Мы двадцать лет уже дружим. В Новосибирске в театре «Красный факел» долго в одной гримерке сидели – Слава тогда тоже артистом был.
Я первым уехал в Москву, он позже, когда я уже в Театре имени Маяковского служил. Слава поступил во ВГИК на режиссерский, снял свою дебютную короткометражку «Мясо», получившую невероятное количество всяческих призов. Я в ней сыграл вместе с Машей Порошиной и одним чудным мальчиком. Ну а потом  появился «Заяц». История провинциального актера, коих миллионы – с одинаковой судьбой, невостребованностью, нерастраченным потенциалом, потерей веры в чудо. Близкая тема, уж куда ближе. Знакомая до… затрудняюсь даже сказать, до какой степени. Кто будет играть главную роль, Слава знал сразу.
– А «Милосердный» чем дорог?
– Да все тем же. Материалом. Мой герой – бывший музыкант, человек спившийся, деградировавший, застрявший в Москве, кое-как живущий. Но в какой-то момент он возвращается домой, в провинцию, и родина дает ему силы восстать, подняться с колен. Он сам разворачивает свою жизнь на 180 градусов, и это потрясающе. Это может сделать каждый.
– Полагаете, может?
– Уверен. Я ведь приехал в столицу в 35 лет. Начал все с нуля. Чисто спортивный интерес был: получится – не получится, пробьюсь – не пробьюсь. Никаких гарантий, никаких связей. Вроде бы  получилось. Я к известности своей с иронией отношусь, поймите это, пожалуйста. В 40 лет звездной болезнью уже не заболевают – иммунитет.
– А почему все же вы так рвались уехать из Новосибирска? Уж очень плохо было или ощущение того, что бьетесь головой о потолок, не отпускало?
– Второе. В Новосибирске было все для того, чтобы нормально жить, играть то, что хочется, получать гарантированные актерские регалии. Но профессия наша не признает цифры «два», в ней выдерживают только те люди, которые хотят быть первыми, лучшими, самыми лучшими… А «самые», понятно, в столице. Рискнул.

«К актерам как к друзьям отношусь плохо»

– Андрей Краско позвал вас в свою антрепризу незадолго до смерти. Вы дружили?


– Мы были знакомы. Когда-то в молодости четыре года вместе играли на сцене Томского ТЮЗа. Потом он уехал в Питер, и пересеклись мы уже в Москве, в «Останкино». Андрей пригласил меня в свой спектакль «Новые русские мужики», начали играть. И все… И эта трагедия, Андрюшина смерть, которая до сих пор не дает мне спокойно жить.
Но вы спросили про дружбу. Я, если честно, плохо отношусь к актерам как к друзьям. С нами дружить очень сложно, потому что слишком много эмоционального. У меня есть три близких друга, но никто из них не имеет отношения к театру, искусству, а из нашего «цеха» – лишь двое: Слава Росс и Костя Хабенский. Костя – человек исключительный, он способен сострадать горю, радоваться успеху, в нем нет зависти. С ним можно поделиться сокровенным и получить совет. Когда умерла моя мама, он первый позвонил и сказал: если что-то надо, ты только скажи, я приеду  помогу. А другие коллеги кивали, сочувствовали, не более того… Такое запоминается навсегда. Костя стал родным.
– Недавно вы ушли из Театра имени Маяковского, в котором прослужили 10 лет. Почему?
– Потому что это уже не тот театр, в который в 1996-м пришел я. Театр меняется, ищет какие-то новые формы, но самое главное – перемены в атмосфере, взаимоотношениях людей.
Был такой замечательный актер Саша Фатюшин. Он очень помог мне, взял под свое крыло, когда я только пришел в Маяковку. Он и Виторган – вот два человека, которым я многим обязан. Кстати, с легкой Сашиной руки я попал в свой самый первый фильм «Привет, малыш!» Так вот, когда Саша умер, меня потрясла реакция театра: как-то сильно трудно было с помощью, с похоронами. Только благодаря Олегу Романцеву, тогдашнему тренеру нашей сборной по футболу (а Фатюшин был талисманом сборной), только благодаря «Спартаку» нормально, достойно похоронили чудесного артиста и человека. Это стало для меня первым «звоночком». А потом – из театра ушел Виторган, демонстративно ушел, а я доверяю его ощущениям, он человек опытный…
Сейчас меня устраивает абсолютно все: я и свободен, и востребован одновременно. У меня есть антрепризы, есть съемки – возможностей для творчества достаточно. Театру отдано в общей сложности 26 лет – думаю, хватит.

«Без веры просто не жил бы»

– Вы везунчик или трудоголик?
– Вообще, я ленивый ужасно. Разве что на работе – когда чувствую хороший материал – завожусь, могу пахать без отдыха, но и только. А везение конечно же было. И совпадений много разных – когда я загадывал, и на 90 процентов все сбывалось.
– Интересно, что именно?
– Например, еще до переезда в Москву я побывал в Иерусалиме, у Стены Плача. И оставил записочку, там так принято. Написал «Пора что-то менять!» Это спонтанный был порыв – ну как, находясь на Святой земле, не вступить в некий диалог? Вот и вступил. Хотя не верил на самом деле, что это может быть услышано. Но это было услышано. И очень скоро я решился на перемены.
А уже в Москве, будучи в растерянности, не представляя, где искать работу, я зашел в мой любимый храм на Большой Никитской. Это маленькая такая церковь, уютная. Зашел – и спросил в отчаянии мысленно: «Что же мне делать, Господи?» И хотите – верьте, хотите – нет, получил конкретный совет, во всяком случае, вышел из храма с четким осознанием того, что очень скоро мне поможет приятель, причем этот приятель будет евреем. Так и получилось! Буквально сразу же я случайно встретился с человеком, прежде работавшим в «Красном факеле», а на момент нашей встречи занимавшим пост администратора в Маяковке. Евреем, между прочим. Пошли к нему в гости в театр, посидели, выпили, а тут заходят режиссеры Танечка Ахрамкова и Юрий Владимирович Иоффе, и начинаются разговоры о том о сем, и говорят они мне: «А почему бы вам не попробовать поступить к нам? Вот прямо сегодня вечером и прослушивание. Давайте-давайте!..» Вот и все.
– Вы верующий человек?
– Я, наверное, как большинство: верю в некое мерило справедливости и несправедливости, во что-то, что ведет нас по жизни. Но я не хожу в церковь часто, не люблю. У меня к церкви очень осторожное отношение. А вера… Я без нее просто не жил бы. Я без нее многого бы не сделал в жизни. Хорошего.

«Надо будет – сын пойдет в армию и послужит»

– Ваш сын Илья снимается с вами в сериале «Солдаты», играет рядового Скрипку – вы поспособствовали?
– Не бегал, не просил. Но самим фактом своего существования помог, конечно. Илья сейчас учится в театральном, сам поступил, но я к его выбору отношусь не очень серьезно и даже отрицательно – профессия сложная. Хотелось бы для него другой судьбы.
– А вам не приелось играть прапорщика Шматко?
– Нет. Мне не мешает Шматко. Может, кому-то мешает, мне – нет. Я получаю удовольствие, когда работаю.
– Прямо феномен: армию в обществе ненавидят, и есть за что ненавидеть – а сериал «Солдаты» бьет рейтинги.
– Но это же призыв сделать армию лучше. Это гимн дружбе. Я не вижу ничего негативного в этом сериале.
– Однако сына своего в армию не пустите, так ведь?
– Я – пущу. Но тут важно не только мое мнение. У сына есть отчим, человек, фактически его вырастивший, по большому счету – отец, и поэтому в первую очередь надо интересоваться его мнением, уважать его точку зрения… Я считаю: надо будет – значит, пойдет и послужит. Мне кажется, есть в Илье некие качества, которые не дадут сломаться.
– А почему вашу дочку зовут Николь? Откуда непривычное для русского слуха имя?
– Это связано с ее прабабушкой, жена захотела дать такое имя. Сейчас Николь восемь лет, она живет вместе с мамой в Канаде – после развода бывшая супруга вышла замуж за иностранца. Общению с дочерью не препятствует – хоть за это спасибо.
– Но сейчас-то в личной жизни – полный порядок?
– (Улыбается долго-долго.) Сейчас – да. Кроме того, что я люблю и знаю, что любим, семья моей жены Маши – теща, тесть понимают меня с полуслова. Теща – умница, художник, она очень уважительно относится к моей профессии. И тесть – человек интереснейший, занимается расследованием авиакатастроф. А Машин сын Егорка – так он, я считаю, гений. Он соткан из таких творческих нюансов, что нам с ним всегда интересно. У него необычный взгляд на мир. Он первоклассник, а уже пишет сценарии – по выходным вся семья их разыгрывает, все участвуют – бабушка, дедушка, мама… Да у такой блистательной мамы, наделенной от Бога решительно всем, другого ребенка просто быть не могло бы, наверное.
– Подарить Егору братика или сестричку не хотите?
– Надеемся, скоро так оно и будет.

«Жену своими проблемами не гружу»

– О чем вы мечтаете?
– Даже не знаю. Мы, актеры, люди зависимые, работаем с материалом, который предлагают. А впрочем, я в ближайшем будущем закончу наконец Высшие режиссерские курсы – возможно, решу что-нибудь снимать или ставить. Недавно диск песен записал – назвали согласно любимой присказке прапорщика Шматко: «Ё-моё!» По стилю это скорее шансон. Однажды на дне рождения сел за фоно, что-то сыграл, спел, а продюсер Олег Осипов услышал – и предложил сделать диск. Буду ли дальше петь, не знаю, опять же не от меня зависит.
– А если не о работе говорить...
– Мне хотелось бы, чтобы женщины были счастливы. Мне кажется, чем больше будет счастлива женщина в нашей стране, тем меньше будет проблем. Тяжело вам, я знаю. В глазах у женщин от 30 до 45 уже должен быть какой-то итог своей востребованности, жертвенности. Счастье должно быть. Но его нет, очень часто нет! Не всегда вы улыбаетесь… Я в этом плане – курица: ограждаю, защищаю. Жена о каких-то моих проблемах долго допытывается. Я не хочу ее этим грузить, говорю: не надо – тебе этого не надо!.. Мама рано умерла, не увидела моего подъема, ролей в кино. Если бы дожила – сейчас все было бы по-другому: и здоровой была бы, и мир повидала бы, она ведь так мечтала об этом. Она одна меня воспитывала. Про отца знаю только то, что был военным. Я его не помню – мама оставила для меня этот вопрос закрытым, значит, так и надо было. Она библиотекарем работала, мы бедно жили, очень тяжело, на скудном пайке, но с огромным количеством книг. Благодаря маме я много читал: в 10 лет – весь Лесков, в 12 – весь Тургенев, в 15 – Золя с Воннегутом. С одной стороны, книги воспитывали. С другой – улица. Я ведь пацан уличный, бедовый, пальца в рот не клади, постоять за себя мог всегда. Правда, мама считала, что я чуткий, способный к сопереживанию, хотела, чтобы я стал врачом… С тех пор как она умерла, мое отношение к семье, к женщине очень сильно изменилось. Мне хочется, чтобы у всех у вас все было хорошо. А для себя мне мало надо – мы же мужчины, мы должны по-другому ко всему относиться.
– Не возникает желания оставить творчество и попробовать себя в чем-нибудь другом? В бизнесе каком-нибудь. Может, ресторанном, вместе с женой – она ведь у вас финдиректор крупных ресторанов...
– Нет, уж если чем заниматься – точно не бизнесом. Я человек эмоциональный, а деньги любят тишину. К тому же как можно устать от творчества? От театра можно, как от формы творчества, но не от творчества, нет, никогда. Даже если бы я по-прежнему жил в Новосибирске, не был бы сейчас в тоске и унынии. Что-то создавал бы, придумывал бы. Не мог бы, как старичок, с удочкой сидеть. Мне постоянно надо что-то делать.

5 интересных фактов
В Новосибирское театральное училище Алексей поступил случайно. Поспорил с друзьями на ящик водки. Они потешались: «Какой из тебя артист? В зеркало себя видел?» Но Алексей сказал: «Поступлю!» — и с первого раза стал студентом.

В армии Маклаков прослужил всего 6 месяцев и 12 дней, а потом, как сам выражается, «ушел». Да так «ушел», что больше не вернулся! Тайну этого чуда Алексей Константинович не раскрывает категорически, при каждом удобном случае подчеркивая, что «свое давно уже с лихвой отслужил в «Солдатах».

Когда режиссер Бекмамбетов приступил к съемкам «Ночного Дозора» и предложил Маклакову роль водителя-мага Семена, тот крайне изумился, прочитав сценарий, признался, что ничего не понял. Но сыграл все равно замечательно – помогли разъяснения коллеги Константина Хабенского, который проштудировал «от и до» не только сценарий, но и самого Лукьяненко.

Приглашая на первое свидание в ресторан нынешнюю супругу Марию, Алексей даже предположить не мог, каким ЧП оно закончится: пока сидели беседовали, у Маши украли шикарную норковую шубу. «Даже если я нисколечко вам не нравлюсь, все равно останусь с вами до тех пор, пока не куплю вам новую шубу!» – категорично заявил Алексей. Теперь у Марии в наличии и муж, и манто.

Иногда популярность прапорщика Шматко выходит артисту боком. Так, позапрошлым летом в Судаке на пляже Алексея атаковали разом 275 человек. Требовали автограф. Дал всем.

Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика