Валентина Легкоступова: У пластических хирургов одно лекало на всех

Валентина Легкоступова стала звездой за одну ночь, спев в далеком 1986-м хит «Ягода-малина». Сегодня у певицы отличная семья, свой курс на эстрадно-джазовом отделении Академии Гнесиных, и даже в проекте НТВ «Ты – суперстар» она сумела расположить к себе не в меру дерзкое жюри.

«Кроме Билана с Дубцовой, никого нет»
– Валентина, почему вы все-таки решили поучаствовать в этом проекте?
– Меня 17 лет практически не было на экране. А я артистка в первую очередь. Судьба улыбается один раз. Мне она улыбнулась дважды, а это уже невероятное счастье.
– Не задевает, что в жюри проекта сидят молодые люди и судят тех, у кого за плечами большая и непростая история?
– Это же дети перестройки, для них нет никаких авторитетов. Лично мне интересны любые высказывания в мой адрес, я их учитываю в профессиональном плане, отметая эмоции. А если иной раз замечания эти бестактны, то пусть это останется на их совести. Лично я всегда позитивно отношусь даже к негативным высказываниям. А если кому-то хочется желчь пустить – это их дело. Мне их просто жаль… Наверное, люди эти не состоялись как личности, так что, кроме жалости, и не могут ничего вызвать.
– Значит ли это, что из сегодняшних звезд вообще нет никого более-менее перспективного?
– Мне лично нравится Ирочка Дубцова. За последние десять лет она, пожалуй, самая яркая и перспективная девочка. Дима Билан тоже талантлив, у него большой потенциал, если не заблудится, конечно… Вот, пожалуй, и все.
– Говорили, вы когда-то пытались уехать в Америку и начать там карьеру. Не получилось?
– Я никогда не уезжала в Америку. Всегда жила в России, иногда уезжая на гастроли. Чтобы жить в Америке, нужно иметь другой менталитет. У меня он слишком русский. Я люблю родину, как ни банально это звучит. Люблю свой Хабаровск, где родилась. Люблю Феодосию, куда мы уехали, когда мне исполнилось три года. Люблю Тулу, где когда-то жила и стала знаменитой. Помню, стоило появиться на улице, все начинали пальцем в мою сторону показывать. Без макияжа нигде показаться не могла, даже когда мусор шла выносить, губы подкрашивала. Меня заваливали письмами, я давала по 120 концертов в месяц. После выступлений дарили лукошки с малиной, пирожки с малиной, баночки с малиновым вареньем. А в Ялте, помню, уже села в машину, а мои поклонники подняли ее – и давай раскачивать. Здорово я тогда перепугалась, хотя, чего скрывать, было очень приятно. А вы про Америку…

«Дети знают: будет так, как я скажу»
– Сегодня звезды открывают свои магазины, салоны. Никогда не пытались заняться чем-то подобным?
– Бизнес – это вообще не мое. А просто использовать свое имя как бренд… Зачем? У меня двое детей, и все свободное время занимает семья. Люблю свой загородный дом, бильярд, рыбалку, прогулки по лесу, путешествия. Но в основном занимаюсь детьми и домом.
– Дети вас радуют? Вы с ними на равных или вы для них – авторитет?
– У нас в семье монархия (смеется). Сыну Матвею шесть, дочка Анетта – студентка второго курса Московского юридического колледжа. Оба знают, что будет так, как я скажу. И никаких препирательств и непослушания не допускаю.
– В семье монархия и по отношению к мужу?
– Нет, это касается только детей. С супругом у нас полное равноправие, к тому же муж еще и мой директор.
– Говорят, вы не хотите, чтобы дети пошли по вашим стопам, и даже вынесли из дома пианино.
– Да, пианино из нашего дома исчезло: не хочу, чтобы дочь повторяла мою судьбу. Я ей как-то сказала: «Получи сначала образование, которое даст тебе кусок хлеба, а потом будем думать о музыке». Ведь может голос пропасть – с певицами такое случается, и что тогда? Слава Богу, сын – компьютерный гений буквально с пеленок и о сцене не помышляет. Я слишком хорошо знаю, каково это – познать славу, а потом остаться за бортом.
– Как относитесь к стремлению современных поп-див оставаться вечно молодыми?
– Оставаться вечно молодой – это прекрасно, но, увы, недостижимо. Когда придет время, наверное, решусь что-то поправить. А с другой стороны, еще подумаю. Ведь каждая морщинка на лице – это часть твоей жизни. Да и возраст все равно не скроешь. Мы все стареем, главное – чувствовать себя молодой. Лично я себя чувствую лет на восемнадцать (улыбается). А женщины современного бомонда, по-моему, все на одно лицо. Наверное, у нынешних пластических хирургов одно лекало на всех… Пусть лучше будут морщины!