Ирина Лачина: Я влюбилась в роль Рахили

Актриса Ирина Лачина одним знакома как дочь Светланы Тома, другим – как «Леди бомж» и «Леди босс» (по названиям сериалов, где сыграла главные роли). Ее новая работа на «Первом канале» грозит перебить наконец эти привычные клише – Рахиль Рахленко в фильме «Тяжелый песок» трудно не заметить.

Прочитала книгу накануне проб

– У вас за плечами роли в театре, кино. Но столь масштабный проект впервые. Дождались своего часа?
– Во-первых, не впервые. Во-вторых, никогда не сидела и не ждала: «Когда же на меня обрушится звездный час?» Родившись в актерской семье, я слишком хорошо знаю цену звездного часа и его мимолетность. Я просто живу, работаю и получаю от этого удовольствие. Безусловно, роль Рахили – новый, интересный этап моей жизни, но это не означает, что на нем я собираюсь останавливаться.

– Виторган признался, что в этом фильме был готов сыграть любую роль. Вам сразу предлагали одну, но главную?
– Рахиль – самая яркая из женских ролей. И мне предлагали только ее. Я не читала «Тяжелый песок» до съемок фильма – познакомилась с книгой накануне кинопроб. Закончила читать в 6 утра и поняла, что влюбилась в роль Рахили отчаянно и бесповоротно. И хочу ее сыграть. Наверное, мое желание было столь велико, что в итоге материализовалось. Все решилось очень быстро – с момента приглашения до утверждения прошла всего неделя. Уже потом узнала, что проект запускался давно и было много актрис, претендовавших на роль Рахили прежде…

Такая роль – огромная удача для меня как актрисы. Она сочетает в себе все то, что я так сильно люблю в кинематографе: огромный эмоциональный диапазон, который включает в себя смех и слезы, возрастной (героиня проживает период с 17 до 50 лет) и временной (от начала XX века до Великой Отечественной). Безусловно, предложение создателей «Тяжелого песка» было для меня подарком.

– Делились с близкими своими видами на роль Рахили?
– Мама знала. Но если я чем-то дорожу, не люблю это афишировать. Знаю, что, если озвучу, от меня это уйдет. Очень боялась, чтобы этого не произошло с ролью Рахили. Наверное, все-таки это судьба – в данном случае правило «от обратного» не сработало.

Обряды соблюдали точно

– Знаете, что Рыбаков сделал Рахиль внешне похожей на свою мать, а характером – на властную сестру?
– Нет.

– С кого же вы играли ее? До 50 вам еще далеко…
– Я никогда не играю «с кого-то». Вообще, самое неблагодарное – рассказывать про актерскую кухню. Такие вопросы ставят меня в тупик. Это все равно что спрашивать, как я дышу. Не могу объяснить, как играю свои роли…  Прочитав книгу, я увидела Рахиль. Она не была похожа ни на кого из тех, кого я знаю. Как я играла? Не знаю… Это очень странное ощущение, его невозможно описать словами: в какие-то моменты я начинала трансформироваться в Рахиль. Мистика, но ты впускаешь в себя другого человека, который начинает руководить тобой. И в кадре ты уже живешь, а не играешь.

– Это ирония судьбы? Ваша мама прославилась ролями с национальным колоритом. И для образа Рахили пресловутый «пятый пункт» имеет немаловажное значение.
– Это моя профессия – я актриса. Я играла героинь разных национальностей. В моем послужном списке есть и венгерки, и француженки, и русские. Моя самая первая роль – еврейская девочка Рейзл, которую я сыграла в 16 лет в картине Всеволода Шиловского «Блуждающие звезды».

– Значит, в еврейских традициях для вас не было откровений?
– Напротив. Во время съемок я впервые в подробностях узнала, как происходит свадебный обряд – хупа, который мы в фильме воссоздали в точности. Или, например, чтение Торы – с помощью особой палочки, на которой вырезана ладонь с указующим перстом. Мы подробно изучали обычаи еврейского народа. У нас были консультанты, которые следили за детальной точностью исполнения традиций.

Смешались в кучу гуси, куры

– Вам понравился возведенный для съемок киногород? Крайне необычный – кинематографический подход к делу.
– Это профессиональный подход. Да, для съемок часто строят декорации. Но так, чтобы выстроили целый киногород – это действительно редкость. К тому времени, когда мы приехали снимать, он был живой, там уже была душа. Жили куры, гуси, ослик.  
В нашем киногородке были разбиты огороды, где росли огурцы, помидоры, клубника, которую я ринулась собирать в первый же съемочный день… Я выросла на земле, у бабушки с дедушкой, и очень тоскую по саду. В городе один асфальт. У меня под окном растут два дерева, которые я храню как зеницу ока – это единственные зеленые насаждения в нашем дворе. И когда им попытались провести так называемую санитарную обрезку, которая была больше похожа на обрубку, я встала на защиту. Почувствовала себя в тот момент пенсионеркой, которая кричит из окна: «Как вы смеете?» Но иначе воздействовать на «санитаров» было нельзя.

– Старики в Щорсе остались?
– Из тех, кто действительно помнил то время, была пожилая женщина, которую пять раз водили на расстрел. На ее глазах убили всю ее семью. А она каким-то чудом осталась жива… И когда мы спросили, что можем сделать для нее, она ответила: «Хочу только, чтобы на месте рва, где лежат мои родные, где похоронена моя мама, был поставлен памятник. Чтобы люди знали – там могила». И съемочная группа поставила памятник на этом месте – всем убиенным. Это страшная история. И фильм намного шире, чем просто рассказ о любви, о национальных особенностях одного народа. Тема геноцида, к сожалению, остается актуальной по сегодняшний день. «Тяжелый песок» – призыв не забывать те трагические события. Иначе подобное может повториться.

Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика