Зачем мы убиваем детей?

Две «детские»  новости минувших выходных просто выворачивают душу.

Одна  – про мальчика Никиту Чемезова, который уже около года лежит  в коме в Иркутской больнице. Двухлетний малыш, они такие забавные в этом возрасте… 

Но Никита, видимо, уже никогда не сможет побыть в этой жизни наивным и радостным ребенком, даже если выкарабкается. 

Его мать тушила о его тело сигареты, а отчим заставлял отжиматься и бил… Так он делал из Никиты мужчину. 

Кто сказал этому изуверу, что в два года из ребенка надо делать мужчину? И что делать это надо именно таким способом? 

Дети  должны расти в любви и радости. А изуверы, которые эту радость  убивают, - сегодня получают всего лишь лишение родительских прав и хорошо если лет 10 тюрьмы. 

Я всегда была против смертной казни. Но, когда натыкаюсь на подобные новости (где-то отчим до смерти избил падчерицу за то, что взяла йогурт из холодильника, где-то мать била своего сына, пока не умер, кто-то из малышей стал инвалидом, так как в пять лет не выучил азбуку, а кого-то морили голодом – слишком много ел, кого-то насиловали, а кого-то держали на цепи…), я бы двумя руками голосовала за смертную казнь для таких родителей-изуверов. 

Если  человек убил ребенка, причем, издеваясь (лицемерно прикрывая это словом «воспитание») так, как не издевались, видимо, фашисты в концлагерях, – это уже не человек. Это существо, которое надо уничтожать. Безжалостно. 

Вторая  новость ничуть не лучше – Департамент здравоохранения Московской области запретил журналисту Валерию Панюшкину и газете "Коммерсант" писать о двухлетней девочке из детского дома с тяжелым заболеванием – несовершенным остеонегезом (ломкие кости). 

То есть чиновники ради своих непонятных бюрократических амбиций фактически убивают ребенка. 

Девочке надо собрать полмиллиона на лечение. Чтобы этого добиться, журналистам надо поговорить с ребенком, написать о ней большую статью… Чиновники говорят: достаточно двухстрочной информации. Журналисты по опыту («Коммерсант» давно уже публикует призывы спасать детей, у газеты это неплохо получается) знают – это не принесет больше 100 000 рублей. Чиновники обещают сами помочь девочке (государство, мол, обязано) – но пока что-то у них руки не доходят. 

Цинизм  ситуации ужасающий: не можете сами, не мешайте людям. Но нет – проще вообще все запретить. 

К тому же Панюшкин говорит, что это не единственный случай. Что Министерство здравоохранения часто запрещает обращаться за помощью в частные благотворительные фонды, так как разрешение фактически является признанием того, что государство не может помочь всем. 

Тоже мне секрет полишинеля. Да, не может  государство. Так что же, детям  теперь умирать ради сокрытия этого  великого секрета? Умирать тем, кому еще можно помочь, и кому еще  жить и жить? Ради спокойствия каких-то там чиновников, чтобы они, не дай Бог, места своего не лишились? 

Хотя о чем это я? Разве в нашей  стране чиновников лишают места за то, что кто-то из больных детей  умер, не дождавшись гарантированной  государством бесплатной помощи? Или, может, хоть у кого-то из этих чиновников когда-нибудь мальчики и девочки кровавые в глазах появлялись?