Дипломат в культурной среде
Как Александр Авдеев стал министром культуры...
В советское время было принято «ставить на культуру» бывших ткачих, вальцовщиков, экономистов… А в новой России министрами становились люди искусства – писатели, театральные критики, музыканты. Последний выбор Путина выбивается из ряда – главой Минкульта стал дипломат. Почему именно он?
На «баррикадах»
Александр Авдеев родился в 1946 году в Кременчуге Полтавской области (Украина) в семье Алексея и Серафимы Авдеевых. Послевоенный ребенок, Саша был прилежен и амбициозен. Он и во взрослой жизни сохранил эту черту: не повышая голоса, но твердо добиваться цели. А в те школьные годы цель была одна – очень хотел попасть в столичный вуз. Да не в любой, а один из самых престижных – МГИМО. Вуз этот – фактически вотчина золотой молодежи, но некий процент «проходных баллов» там оставляли и для одаренных провинциалов, желающих пойти «в дипломаты»… В общем, в 1968 году Александр получил-таки заветные корочки. Сразу после института Авдеев женился на своей ровеснице красавице Галине. Вскоре, в сентябре 1969 года, у четы родился сын Артем. Это событие совпало с началом дипломатической карьеры будущего министра – после МГИМО Авдеев был отправлен на службу в алжирское консульство СССР. Кстати, сын министра не подкачал. Закончив по стопам отца все тот же МГИМО, он продолжил учебу сначала в Бельгии, потом в США. Сегодня Артем – ведущий специалист в московском отделении швейцарской консалтинговой компании Egon Zehnder.
Крупный меценат барон Фальц-Фейн знает Авдеева уже много лет и считает человеком новой формации. Между тем вся карьера нового министра свидетельствует скорее о том, что он всегда прекрасно вписывался в систему.
В Алжире на разных должностях Авдеев провел 5 лет, затем его взяли в центральный аппарат МИД. Видимо, работал хорошо, так как на следующие два посольских срока (8 лет) его отправили во Францию.
...Когда в январе 1980 года академика Сахарова выслали из Москвы в Горький, к посольству СССР во Франции подтянулся весь цвет культуры двух стран. Было холодно, но Артур Рубинштейн и Мстислав Ростропович играли… Собравшиеся требовали, чтобы приняли их письмо протеста. А его не принимали – тогда на ситуацию надо было бы реагировать официально. Так прошла вся ночь. Утром письмо все же приняли. Спустя годы участник «сидячего протеста» писатель Марек Хальтер рассказывал: «Я открывал французский колледж в МГУ. Приехал замглавы МИД по делам Европы г-н Авдеев и после церемонии мне сказал: «Вы помните меня? Я принимал у вас то письмо в Париже». И рассказал, как ему было тошно и стыдно: слушать, как под окном играет Ростропович, – и быть по другую сторону «баррикад».
Тошно или нет, а карьера Авдеева продолжала идти в гору. И в декабре 1991-го он стал одним из замов Эдуарда Шеварднадзе. Но – СССР исчез, и большая должность в союзном МИД превратилась в номинальную. Авдеев устоял, поехав послом России в Болгарию. А в 1996 году он снова на Смоленской площади – уже в ранге зама Примакова. Когда же Евгений Максимович ушел в премьеры, стал первым замом нового министра Игоря Иванова.
Марш-бросок на Приштину
В эти годы происходили югославские события. Авдеев считался сторонником «изоляционистской политики» по отношению к Западу. Его прямой начальник – Игорь Иванов, наоборот, был «западником».
– Мы тогда вели переговоры с США по участию в миротворческом контингенте, – рассказывает генерал Леонид Ивашов, в то время глава Управления международного военного сотрудничества Минобороны. – Американцы предлагали нам сначала участвовать одним батальоном в их секторе. Потом сказали, что разрешат (!) нам 2 батальона в качестве мобильного сопровождения… В общем, я хлопнул дверью и пошел к Авдееву. Он одобрил мою позицию: надо срочно направить туда хотя бы один батальон. Авдеев только поинтересовался: мы ничего не нарушим из международных конвенций? И написал докладную Ельцину, а наш батальон марш-броском занял аэродром в Приштине (английская зона ответственности). Глава МИД Иванов был против. Зато на переговорах сразу изменилась обстановка. Британцы уже у нас спрашивали разрешения – можно ли совершить посадку и так далее. На тех переговорах была госсекретарь США Мадлен Олбрайт и пообещала, что нас всех снимут. Меня и правда уволили, а Авдеев вскоре уехал послом во Францию.
Собрал эмигрантов всех времен
Во Франции он стал самым популярным послом за всю историю новой России. Участвовал (первым из послов!) в разных ток-шоу. Его стараниями было возвращено гражданство художнику Оскару Рабину, а в Ле-Бурже появился памятник «Нормандия-Неман» российского скульптора Суровцева.
– Авдеев заставил эмигрантов поверить: для России они – не лишние люди, – убежден барон Фальц-Фейн. – Казаки даже подарили ему флаг Российской империи, который висел над посольством до революции.
– Авдеев стал первым, кто собрал эмиграцию всех волн, – вторит барону художник Эрик Булатов. – Прием устроил на старый Новый год в своей резиденции. Эмигранты, особенно первой волны, часто не разговаривали друг с другом десятилетиями, помня старые обиды. После этого приема многие помирились. Пригласил и нас с женой. Мы в ответ пригласили посла в мастерскую – мы и раньше приглашали к нам послов, но никто не приходил. А Авдеев пришел. Это удивительно интересный человек. Потом мы еще несколько раз встречались. Например, когда приехал Зураб Церетели вручать нам с Рабиным членские билеты Российской академии художеств. Кстати, почетными членами РАХ мы стали благодаря усилиям посла…
Авдееву приписывают участие в объединении РПЦ и Русской зарубежной церкви, решение вопроса о долгах знаменитого русского кладбища Сен-Женевьев-де-Буа. По одной из версий, только вмешательство посла помогло найти деньги (порядка 800.000 евро).
– Я ничего не знаю про его участие в решении проблемы, – сказала мне дочь Галича, Алена Александровна. – Хотя бью во все колокола с 1991 года. Что-то начало двигаться лишь после приезда Путина на кладбище в 2006 году. Прошел первый транш платежей. Но никто не знает, какова договоренность. Если Россия оплатила лишь накопившиеся долги, то проблема не решена, а просто отодвинута.
Как бы там ни было, с приездом в Париж Авдеева о России там заговорили громче.
– Это неординарный посол, – делится впечатлениями известный коллекционер князь Никита Лобанов-Ростовский, в знак уважения к Авдееву он приобрел на аукционе Sotheby’s портрет императора Александра II и подарил его посольству. – Он не политикан. И что самое главное, давно понял, что влияние русской культуры в Европе так сильно, что она может стать сильнейшим орудием политики. Причем не вызывающим негативных эмоций.
Между тем при всей открытости Авдеев удивительно замкнут. У него нет близких друзей (или он скрывает их наличие), только светские знакомые. Другой пример – у него есть коллекция «малых голландцев» и гравюр. Он сам делает паспарту и рамки – специально брал уроки у мастеров. А вот его друзья, коллекционеры и художники, ни разу собрание не видели. В общем, настоящий дипломат.
Новая метла
Для людей культуры Авдеев, как выясняется, не чужой. С ним давно и прекрасно знакомы директора крупнейших музеев страны, наши и зарубежные коллекционеры, музыканты, писатели… Но первые инициативы нового министра повергли музейщиков в шок: Авдеев предложил поставить во главе музеев богатых людей (как на Западе, хотя там богатые передают деньги в попечительские советы, а управляют музеями все же профессионалы).
В самом Минкультуры пока затишье. Сотрудники ведомства Швыдкого до сих пор выведены за штат. Кого возьмут обратно? Пока одним из своих замов Авдеев сделал Павла Хорошилова, уже пребывавшего на этом посту при Швыдком. А пресс-секретарь Швыдкого Наталья Уварова возглавила пресс-службу Минкульта.
Новый министр вроде бы активен. Он тут же провел пресс-конференцию, посетил «Славянский базар», принял послов двух стран, где сам работал (Болгарии и Люксембурга), съездил в Париж, где объявлялось, что ближайшие два года мы будем жить под знаком «Культура России во Франции» и наоборот… Там его видели на приемах, где он был вполне доступен. Что касается «внутренних» встреч с деятелями культуры, СМИ, то тут мало кто может похвастаться, что Авдеев назначил им встречу или дал большое интервью.
На «баррикадах»
Александр Авдеев родился в 1946 году в Кременчуге Полтавской области (Украина) в семье Алексея и Серафимы Авдеевых. Послевоенный ребенок, Саша был прилежен и амбициозен. Он и во взрослой жизни сохранил эту черту: не повышая голоса, но твердо добиваться цели. А в те школьные годы цель была одна – очень хотел попасть в столичный вуз. Да не в любой, а один из самых престижных – МГИМО. Вуз этот – фактически вотчина золотой молодежи, но некий процент «проходных баллов» там оставляли и для одаренных провинциалов, желающих пойти «в дипломаты»… В общем, в 1968 году Александр получил-таки заветные корочки. Сразу после института Авдеев женился на своей ровеснице красавице Галине. Вскоре, в сентябре 1969 года, у четы родился сын Артем. Это событие совпало с началом дипломатической карьеры будущего министра – после МГИМО Авдеев был отправлен на службу в алжирское консульство СССР. Кстати, сын министра не подкачал. Закончив по стопам отца все тот же МГИМО, он продолжил учебу сначала в Бельгии, потом в США. Сегодня Артем – ведущий специалист в московском отделении швейцарской консалтинговой компании Egon Zehnder.
Крупный меценат барон Фальц-Фейн знает Авдеева уже много лет и считает человеком новой формации. Между тем вся карьера нового министра свидетельствует скорее о том, что он всегда прекрасно вписывался в систему.
В Алжире на разных должностях Авдеев провел 5 лет, затем его взяли в центральный аппарат МИД. Видимо, работал хорошо, так как на следующие два посольских срока (8 лет) его отправили во Францию.
...Когда в январе 1980 года академика Сахарова выслали из Москвы в Горький, к посольству СССР во Франции подтянулся весь цвет культуры двух стран. Было холодно, но Артур Рубинштейн и Мстислав Ростропович играли… Собравшиеся требовали, чтобы приняли их письмо протеста. А его не принимали – тогда на ситуацию надо было бы реагировать официально. Так прошла вся ночь. Утром письмо все же приняли. Спустя годы участник «сидячего протеста» писатель Марек Хальтер рассказывал: «Я открывал французский колледж в МГУ. Приехал замглавы МИД по делам Европы г-н Авдеев и после церемонии мне сказал: «Вы помните меня? Я принимал у вас то письмо в Париже». И рассказал, как ему было тошно и стыдно: слушать, как под окном играет Ростропович, – и быть по другую сторону «баррикад».
Тошно или нет, а карьера Авдеева продолжала идти в гору. И в декабре 1991-го он стал одним из замов Эдуарда Шеварднадзе. Но – СССР исчез, и большая должность в союзном МИД превратилась в номинальную. Авдеев устоял, поехав послом России в Болгарию. А в 1996 году он снова на Смоленской площади – уже в ранге зама Примакова. Когда же Евгений Максимович ушел в премьеры, стал первым замом нового министра Игоря Иванова.
Марш-бросок на Приштину
В эти годы происходили югославские события. Авдеев считался сторонником «изоляционистской политики» по отношению к Западу. Его прямой начальник – Игорь Иванов, наоборот, был «западником».
– Мы тогда вели переговоры с США по участию в миротворческом контингенте, – рассказывает генерал Леонид Ивашов, в то время глава Управления международного военного сотрудничества Минобороны. – Американцы предлагали нам сначала участвовать одним батальоном в их секторе. Потом сказали, что разрешат (!) нам 2 батальона в качестве мобильного сопровождения… В общем, я хлопнул дверью и пошел к Авдееву. Он одобрил мою позицию: надо срочно направить туда хотя бы один батальон. Авдеев только поинтересовался: мы ничего не нарушим из международных конвенций? И написал докладную Ельцину, а наш батальон марш-броском занял аэродром в Приштине (английская зона ответственности). Глава МИД Иванов был против. Зато на переговорах сразу изменилась обстановка. Британцы уже у нас спрашивали разрешения – можно ли совершить посадку и так далее. На тех переговорах была госсекретарь США Мадлен Олбрайт и пообещала, что нас всех снимут. Меня и правда уволили, а Авдеев вскоре уехал послом во Францию.
Собрал эмигрантов всех времен
Во Франции он стал самым популярным послом за всю историю новой России. Участвовал (первым из послов!) в разных ток-шоу. Его стараниями было возвращено гражданство художнику Оскару Рабину, а в Ле-Бурже появился памятник «Нормандия-Неман» российского скульптора Суровцева.
– Авдеев заставил эмигрантов поверить: для России они – не лишние люди, – убежден барон Фальц-Фейн. – Казаки даже подарили ему флаг Российской империи, который висел над посольством до революции.
– Авдеев стал первым, кто собрал эмиграцию всех волн, – вторит барону художник Эрик Булатов. – Прием устроил на старый Новый год в своей резиденции. Эмигранты, особенно первой волны, часто не разговаривали друг с другом десятилетиями, помня старые обиды. После этого приема многие помирились. Пригласил и нас с женой. Мы в ответ пригласили посла в мастерскую – мы и раньше приглашали к нам послов, но никто не приходил. А Авдеев пришел. Это удивительно интересный человек. Потом мы еще несколько раз встречались. Например, когда приехал Зураб Церетели вручать нам с Рабиным членские билеты Российской академии художеств. Кстати, почетными членами РАХ мы стали благодаря усилиям посла…
Авдееву приписывают участие в объединении РПЦ и Русской зарубежной церкви, решение вопроса о долгах знаменитого русского кладбища Сен-Женевьев-де-Буа. По одной из версий, только вмешательство посла помогло найти деньги (порядка 800.000 евро).
– Я ничего не знаю про его участие в решении проблемы, – сказала мне дочь Галича, Алена Александровна. – Хотя бью во все колокола с 1991 года. Что-то начало двигаться лишь после приезда Путина на кладбище в 2006 году. Прошел первый транш платежей. Но никто не знает, какова договоренность. Если Россия оплатила лишь накопившиеся долги, то проблема не решена, а просто отодвинута.
Как бы там ни было, с приездом в Париж Авдеева о России там заговорили громче.
– Это неординарный посол, – делится впечатлениями известный коллекционер князь Никита Лобанов-Ростовский, в знак уважения к Авдееву он приобрел на аукционе Sotheby’s портрет императора Александра II и подарил его посольству. – Он не политикан. И что самое главное, давно понял, что влияние русской культуры в Европе так сильно, что она может стать сильнейшим орудием политики. Причем не вызывающим негативных эмоций.
Между тем при всей открытости Авдеев удивительно замкнут. У него нет близких друзей (или он скрывает их наличие), только светские знакомые. Другой пример – у него есть коллекция «малых голландцев» и гравюр. Он сам делает паспарту и рамки – специально брал уроки у мастеров. А вот его друзья, коллекционеры и художники, ни разу собрание не видели. В общем, настоящий дипломат.
Новая метла
Для людей культуры Авдеев, как выясняется, не чужой. С ним давно и прекрасно знакомы директора крупнейших музеев страны, наши и зарубежные коллекционеры, музыканты, писатели… Но первые инициативы нового министра повергли музейщиков в шок: Авдеев предложил поставить во главе музеев богатых людей (как на Западе, хотя там богатые передают деньги в попечительские советы, а управляют музеями все же профессионалы).
В самом Минкультуры пока затишье. Сотрудники ведомства Швыдкого до сих пор выведены за штат. Кого возьмут обратно? Пока одним из своих замов Авдеев сделал Павла Хорошилова, уже пребывавшего на этом посту при Швыдком. А пресс-секретарь Швыдкого Наталья Уварова возглавила пресс-службу Минкульта.
Новый министр вроде бы активен. Он тут же провел пресс-конференцию, посетил «Славянский базар», принял послов двух стран, где сам работал (Болгарии и Люксембурга), съездил в Париж, где объявлялось, что ближайшие два года мы будем жить под знаком «Культура России во Франции» и наоборот… Там его видели на приемах, где он был вполне доступен. Что касается «внутренних» встреч с деятелями культуры, СМИ, то тут мало кто может похвастаться, что Авдеев назначил им встречу или дал большое интервью.
