Татьяна Арнтгольц: С Чадовыми нас поженила пресса

– Не обидно, что, несмотря на приличный багаж, прогремела именно эта работа?
– Наоборот, справедливо: в эту роль я вложила больше всего сил. Она самая сложная в моей карьере. Мне было бы очень обидно, если бы картина осталась незамеченной.
– Родители рассказывали вам о семидесятых, когда начинается действие картины?
– Они даже сюжета не знали, хотя обычно прочитывают сценарии. А в тот раз меня так быстро утвердили, так скоро начались съемки, что мама и папа смотрели сериал, как все зрители. Хотя внутри съемочной группы мы обсуждали 70-е.
– Что удивило вас в том времени?
– Умиляли темы про энтузиазм, с которым ехали на БАМ, про раздачу путевок в пионерлагерь, про рабочих парней, за которых надо замуж идти. Это так забавно, сейчас все по-другому.
– Алентова узнавала в вас себя?
– Не знаю, были ли у нее такие мысли... Мы ни разу за весь съемочный период не проводили аналогий с фильмом «Москва слезам не верит».
– Вы, в отличие от своей героини, Москву покорили?
– Наверное, да. Я чувствую себя здесь абсолютно комфортно. Калининград стал не моим городом лет с двенадцати, когда нам с сестрой безумно захотелось уехать в большой город. Когда мы приехали в Москву, я сразу почувствовала себя как дома. Мы с первого раза поступили в Щепкинское училище, у нас сложились хорошие отношения на курсе, атмосфера была очень тепличная. Хотя имели место и свои сложности, связанные с угрозами отчисления, – из-за съемок мы, бывало, подолгу отсутствовали…
– В детстве вы занимались художественной гимнастикой – это еще сочетается с актерством. Но пятиборье – звучит очень грозно.
– Оно кончилось, не успев, можно сказать, начаться. Еще мы ужасно влюбились в большой теннис… Но все это спорт, а он предполагает круглогодичные занятия, если строить карьеру. У нас не было такой возможности: родители летом уезжали на гастроли, а нас отправляли к бабушке. Хотя тренеры говорили, что у нас есть способности.
– Так в вас еще и Шарапова живет?
– Сейчас уже нет. Но у нас бабушка мастер спорта, папа хорошо играл в теннис. Бабуля всегда мечтала, чтобы мы с Ольгой играли в паре. Но не сложилось.
– Римма Маркова как-то сказала, что актриса должна быть нагловатой. Вы обладаете этим качеством?
– Совершенно нет. Когда мы приехали в Москву, мама нам вообще сказала: «Вы не сможете пробиться – слишком тихие, спокойные». Я не считаю, что в актерстве все средства хороши. Признаю только один метод – профессиональный. Считаю унизительным просить роль или звонить продюсерам, вести переговоры. Это не тот метод, которым можно завоевывать роли. Мне сейчас говорят: «Таня, ты можешь прийти в любой театр – и тебя возьмут». Если меня пригласят, я подумаю. Но самой напрашиваться? Неудобно и неловко.
– Какой московский театр вам нравится?
– Больше всего спектаклей я посмотрела в МХТ им. Чехова. К сожалению, никак не охвачу «Современник». Помимо «Голой пионерки» Серебренникова, которая произвела на меня серьезное впечатление, ничего там больше не видела.
– Однажды вас назвали молодой, но уже опытной актрисой. Сами считаете себя таковой?
– Если судить по количеству сыгранных ролей, может, кто-то так и посчитает. Но сама я вряд ли могу назвать себя опытной. На пробах, на первой встрече с режиссером тоже всегда волнуюсь.
– Вы стараетесь уравновесить съемки в сериалах и кино?
– Если сценарий мне неинтересен, я не возьмусь сниматься только потому, что это полный метр. Для меня хороший сериал лучше плохого фильма.
– Это родители в вас культивировали столь строгое отношение к делу?
– Не сказать, чтобы культивировали, но когда мы уезжали в Москву, папа на перроне сказал: «Работайте и живите так, чтобы не позорить фамилию». Мы с сестрой это хорошо запомнили.
– Дарья Мороз, тоже молодая актриса, уже дважды стриглась налысо ради роли. А вы чем-то жертвовали?
– Меня только один раз «бросали на амбразуру». В фильме «Наваждение» меня с партнером заставили войти в холодную воду. На траве лежал иней, температура воды была 7 градусов, группа оделась в пуховики и шапки, а мы должны были играть в воде. Сняли дубля четыре – мне никогда в жизни не было так холодно.
– Ходят слухи о ваших с сестрой особых отношениях с братьями Чадовыми.
– Светская пресса давно нас выдала за них замуж. На самом деле мы учились на параллельных курсах. Фамилии Арнтгольц и Чадовых постоянно звучали в кабинете ректора – бесконечно собирались выгнать то нас, то их. Мы сменяли друг друга на «доске позора». Я рада, что у Андрея с Лешей все так хорошо складывается, они заслуживают этого. Я знаю, что они с детства работают, что очень сильно поддерживают друг друга и маму – они настоящие мужчины. Мне кажется, мы с ними похожи в плане этой сестринско-братской любви.
– Вы бы хотели в мужья актера?
– Если это любовь, профессия не имеет значения. Мои родители – актеры, они вместе больше 25 лет.