Идолище поганое

Квартирный вопрос до такой степени всех испортил, что даже страшно. Он пожирает жизнь, откусывая от нее огромными ломтями: отпиливаешь от себя все – еду, покупки, развлечения, путешествия, книги, отпуск, кидаешь эти ломти в пасть квартирному вопросу… Он жует, чавкает, требует ишшо… Ты живешь на двадцати квадратных сантиметрах, кое-как отгораживая их от хлама,  а он жует, чавкает и требует ишшо… Ты работаешь с утра до ночи, и дети растут, и это тоже проходит мимо… А он все чавкает, уминая твою жизнь. Он становится самоцелью, наконец, этот квартирный вопрос – уже другие цели не стоят, уже никто не помнит, что квартира нам нужна не сама по себе, а чтобы мы жили в ней весело и просторно. Но нет.
Пока собираешь эти центы и доллары, которые то взлетают, то обесцениваются, пока, как кум Тыква, тоскуешь над каждым кирпичиком, цель жить радостно и просторно уже сама собой теряется из виду. Теперь кажется уже, что ты живешь для того, чтобы квартирный вопрос был сыт и свел с тебя свои ненасытные очи. Но нет.
Даже если он насытился. Даже если невозможное случилось – квартира куплена и ждет заселения. Даже если, кажется, можно ликовать – случается страшное. Цель потеряна. Денег нет. Человек нервно читает аналитику рынка недвижимости, видит страшные сведения о грядущем падении цен – и кричит: мы купили неликвид! Раньше у нас были деньги и обеспеченная старость, а теперь у нас нет денег.
И впереди маячит новое несытое идолище: бедная одинокая старость… И вновь начинается швыряние жизни в ее прожорливую пасть. Она жует, чавкает и требует ишшо… Болезни, некому подать стакан воды… ишшо! На еду, я ведь работать не смогу, на что покупать еду стану… ишшо! И на врачей, я ведь болеть буду… ишшо! И на операции, я ведь не просто так болеть буду…
В общем, надгробие будет хорошее, дорогое.