Глеб Павловский: Рейтинг безысходности Путина

Глеб Павловский объяснил Sobesednik.ru, почему большинство социологов боятся говорить о падении рейтинга Путина

Фото: Владимир Путин // Дмитрий Голубович / Global Look Press

Глеб Павловский объяснил Sobesednik.ru, почему большинство социологов боятся говорить о падении рейтинга Путина.

За последний год доверие к президенту Владимиру Путину упало аж на 10%. Так, согласно исследованию «Левада-Центра», 73% опрошенных россиян заявили, что доверяют Владимиру Путину, а 19% — не доверяют.

О том, что решает рейтинг Путина и что нужно сделать, чтобы доверие к президенту снова выросло, Sobesednik.ru поговорил с политологом Глебом Павловским.

— Кому нужен рейтинг Путина?

— Раньше, еще до 2008–09 гг., по рейтингу можно было прогнозировать, какие примерно цифры получатся на выборах. Но со временем рейтинг превратился в самостоятельную ценность. Если спросить, что сегодня производит Российская Федерация, то ответ простой — она производит рейтинг президента. Оказывается, власти трясутся даже над небольшими колебаниями этого рейтинга. Правда, лишь по бюрократическим причинам: так уж устроено, что тот, кто курирует внутреннюю политику, тот и отвечает за «путинский» рейтинг. И если не доглядел — получит по голове.

Во всем мире снижение рейтинга для политика означает, что это политик что-то не доработал, а у нас — то, что не доработали все, кроме самого политика. А вот с самим политиком все в порядке.

К тому же за 16 лет правления Путин стал фактически центром вселенной: он решает все проблемы якобы сам. Даже в обход премьера. Хотя так даже при Столыпине не делали. Только в XIX веке было так, что каждый министр отдельно докладывает царю.

Ну давайте вспомним недавнюю историю про Крымский мост. Казалось бы, у нас есть правительство, которое по конституции является первой исполнительной властью. Но такая страшная мысль почему-то никому в голову не приходит. Потому что президент говорит: кто строит крымский мост? Я устал звонить то министру, то губернатору... Почему это никого не удивляет? Хотя у Путина для таких вещей есть люди, и их много. Страной управляют фактически поручениями одного лишь человека — президента.

— Почему в таком случае коэффициент доверия к Путину снизился?

— На рейтинге Путина, конечно, не может не отражаться то, что видят люди. В Кремле все время забывают, что рядовой россиянин не все время сидит у телевизора, но еще работает, ходит по магазинам, общается с другими людьми — все время сталкивается с суровой реальностью. И, ко всему прочему, россиянин смотрит и на то, как управляется страна. Снижение рейтинга — это такой сигнал к солнцу, которое стало слишком туманным.

— Вообще рейтинги бывают объективными?

— Сейчас наша власть вцепилась в цифры, как это было в СССР. Тогда было понятие — «показатель», которым очень легко можно было манипулировать. Когда наша страна изготавливала танки и сама же себе их по три рубля продавала. Тогда ничему нельзя было верить. Так и сейчас мне трудно верить каким-то цифрам, которые еще и могут колебаться.

К тому же мы прекрасно знаем, как у нас проходят выборы, да и как делаются рейтинги, мы тоже знаем. Была у нас замечательная мизансцена: во время, когда в Крыму погасло электричество, ходили и при свечах проводили социологический опрос, вместо того чтобы проводить электрогенератор. Это вообще страшно, когда ты сидишь в темном доме, а к тебе приходят, стучатся и говорят: у нас к вам вопрос от правительственной социологической службы. О том, хотят ли они признать Крым частью Украины, что было чистой политической провокацией. И люди, конечно, понимали, что раз уж им звонят домой и спрашивают, значит, их телефоны известны, потому и отвечать надо аккуратно. Люди в последнее время вообще боятся участвовать в опросах и фокус-группах. Хотя, стоит признаться, у нас еще есть некоторое количество социологов, которые в своих исследованиях дают реальные цифры.

[:image:]

— Неужели эти цифры даже приблизительно не дают предвыборный прогноз?

— Нынешняя система боится, что мы вернемся на 10 лет назад, к ситуации, когда рейтинг Путина отражал те проценты, которые он получит в случае выборов. А сейчас рейтинги президента отражают некое ощущение вечности, безысходности, а у кого-то — и страха. Есть хороший социолог Сергей Белановский, который делал знаменитые исследования для Центра стратегических разработок. Он ездит по провинции и говорит, что впервые за все время его профессиональной жизни — уже лет 40, если не больше — люди стали бояться отвечать. Он реально встречает страх у людей при ответах на вопросы. У людей возникают ощущения, что теперь нельзя отвечать то, что они думают на самом деле.

— Ну хорошо, рейтинг упал. И теперь же его, наверно, будут срочно возвращать хотя бы к исходным цифрам? Во что смогут поверить россияне? В очередной автопрогон, но теперь уже на Lada Vesta? В полет с грачами?

— В нынешней тяжелой социально-экономической ситуации трясти пустой амфорой перед россиянами не удастся. Это все хорошо работало в другую — святую — эпоху. И на этот случай есть вполне работающий метод — военные авантюры, чрезвычайные положения...

Вот мы же выводим войска из Сирии — значит, мы можем их куда-то ввести... Скажем, в Зимбабве. И мы будем просто над ними летать, как в Крыму. А потом выяснится, что это тоже старая часть русской земли. А в Анголе вообще служил Игорь Иванович Сечин, так что это совершенно точно часть русского мира. Это такой апробированный способ взбодрить публику.

Мы же видели уже несколько таких маневров. Когда власть не может предложить чего-то позитивного, то она обостряет ситуацию. Единственная проблема — потом власти отступать трудно, сложнее выходить из тех ситуаций, которые сами и обострили. Как власти влезли в Украину, в Донбасс и не знали, что им с ним делать, потому что он им не нужен. Ну вышли после падения «боинга». Из сирийской авантюры им удалось выйти быстрее. Могло быть и хуже.

— То есть чтобы поднять свой рейтинг в глаза россиян, Путину надо чаще выходить на международную арену? Обязательно с кем-нибудь воевать?

— Можно обострить ситуацию и внутри страны. Скажем, есть объединенный народный фронт, а раз есть фронт, значит, где-то есть враг, и надо его попытаться отыскать. Создать внутреннее обострение, попытаться найти предмет гонений. Мы же за последние годы прошли довольно много. У нас были и Pussy Riot, либералы, украинофилы и кого только не было. Еще кого-нибудь найдут. Все это обязательно будет.

— То есть спокойно жить мы не будем? Обязательно будет какая-то стрессовая ситуация либо внутри страны, либо за ее пределами?

— Ну, конечно, позитивный выход в принципе есть. Если смотреть на вещи ответственно, то сейчас президенту надо обратиться: «дорогие братья и сестры, дорогие друзья мои» — и открыть максимальные возможности для развития страны: и по линии частного предпринимательства, и малого бизнеса и так далее. И если кто-то что-то хочет создать — пусть создает. И запретить при этом и СК и прокуратуре вмешиваться во что бы то ни было. Тогда может быть... Это тоже простой ход, и он вызовет, конечно, немедленный взлет рейтинга президента. Но я не уверен, что Путин на это бы пошел.

[:wsame:][:wsame:]

Рубрика: Политика

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика