Николай Сванидзе: Отмороженный режим КНДР очень опасен для России

Sobesednik.ru обсудил с Николаем Сванидзе вероятность наличия у КНДР водородной бомбы и возможные последствия этого.

В среду, 6 января, в 0:43 по московскому времени Северная Корея заявила об успешном проведении испытания водородной бомбы. Ранее, как писал Sobesednik.ru, Ким Чен Ын уже выступал с заявлением о том, что у страны есть термоядерное оружие. Заявление вызвало бурную реакцию, но большинство все же придерживалось мнения, что заявление лидера Северной Кореи не больше, чем блеф.

Однако после того, как в среду утром сейсмологи разных стран зафиксировали землятресение на территории КНДР, недалеко от ядерного полигона Пхунгери, магнитудой 5,1 (согласно данным Южной Кореи — 4,3), мировое сообщество забеспокоилось. Настораживающим было и то, что эпицентр залегал не на большой глубине, как это бывает при землетрясении, вызванном естественными причинами, а всего в километре от поверхности.

Северная Корея сразу распространила заявление об испытании водородной бомбы, при этом отметив, что первой бомбу применять не собирается и пошла на ее создание только ради защиты от США.

В ответ на такое заявление Япония и Южная Корея потребовали немедленного принятия новых санкций против КНДР. США, в свою очередь, заявление Пхеньяна не подтвердила, обосновав это тем, что не располагает достаточными фактами.

Sobesednik.ru поговорил с историком, журналистом Николаем Сванидзе о том, действительно ли КНДР испытывало водородную бомбу и чем это грозит миру.

— Есть у Северной Кореи возможность испытать водородную бомбу или они дурака валяют? Здесь, судя по тому, что я читал, все выдвигают те или иные предположения. Вот, скажем, американцы считают, что они [КНДР — прим. Sobesednik.ru] пока не готовы к испытаю водородной бомбы. Но это такое, я бы сказал, оптимистичное предположение.

[:image:]

Так или иначе, если они испытывали не водородную бомбу, а это было очередное испытание ядерной бомбы, то все равно радости мало, потому что совершенно очевидно, что это провокация. Российский МИД — не только, кстати, американцы, но и российский МИД — уже тоже осудил это, потому что это очевидный акт, связанный с политическими амбициями лидера и вообще руководства северокорейского режима.

Конечно, они хотят обратить на себя внимание мировой общественности и хотят таким вот опасным способом, говоря: «Ребята, вот у нас бомба есть». Знаете, как там уголовник какой-нибудь ножиком поигрывает и говорит: «Вы обратите на меня внимание, я парень-то не простой, вы со мной повежливее, а то, если что, я этим и прописать могу». Вот примерно такая логика. Опасная очень, разумеется.

— КНДР же заявила, что не применит бомбу первой. Может ли это быть правдой?

— Это все разговоры в пользу бедных. Если они специально демонстративно на весь мир организуют испытания и мы знаем, что режим отмороженный, мы знаем, как режим обходится со своими собственными людьми, нет никаких совершенно оснований полагать, что с чужими людьми они будут добрее, благороднее.

Единственное, что сдерживает их, — это то, что они сами боятся. Руководители таких режимов всегда дрожат за свою собственную шкуру. Если они увидят, что то или иное действие опасно для их собственной шкуры, то они на это действие не пойдут. Вот здесь есть определенная надежда, что они действительно не будут расшвыривать эту бомбу в разных направлениях. Не потому, что они это сказали, обещали — их слову нет никакого совершенно доверия. Доверие есть только к их страху за собственную шкуру.

— Помимо санкций, каких действий стоит ожидать от Японии, Южной Кореи, США, России?..

— Здесь действия могут быть не только от Японии, Южной Кореи и США. Зачем мы так их отделяем? Не будем забывать, что агрессивный — а это, несомненно, агрессивный, отмороженный — режим с ядерной бомбой, каким является северокорейский, он гораздо опаснее для России, а не для США. Для того, чтобы убедиться в правильности этих слов, достаточно посмотреть на глобус. КНДР очень близко от нас. А Америка находится за океаном.

Поэтому действия санкционные, ограничительные, можно будет ждать от всего мирового сообщества, не только от США, Японии и Южной Кореи. Скажем, эти испытания очень сильно бьют по Китаю. Потому что Китай настаивал уже долгие годы, что он разберется с северокорейским режимом, что он уговорит Ким Чен Ына не испытывать ядерную бомбу и вообще отказаться от ядерного оружия в обмен на какие-то экономические расширенные возможности, в обмен на какую-то экономическую помощь. Ким Чен Ын упертый парень и, по-видимому, на это не идет, поэтому это пощечина Китаю.

[:image:]

Если кто-то и пойдет на эти санкции, то, может быть, и Китай, и мы. Потому что для Китая и для нас это более опасно, чем для Америки, по чисто географическим причинам. Но я, честно говоря, не представляю, какие санкции возможны, потому что Северная Корея и так вся в санкциях. Народ там не ест ничего, но мы знаем по историческому опыту что народ может ничего не есть, но при этом поддерживать своего лидера.

— То есть вы не считаете, что какие бы то ни было санкции не способны обезопасить мир от водородной бомбы КНДР?

— От водородной бомбы КНДР мир может обезопасить только ее отсутствие. Или отсутствие носителя для этой бомбы. А так есть еще и такое средство безопасности, как угроза, о чем я уже говорил. Ким Чен Ын, еще раз говорю, прекрасно понимает, что если перейдет определенную границу, то первым, кто хлебнет горюшка, будет он сам. Не народ, на который ему абсолютно плевать с высокой колокольни, а он сам. Вот на себя любимого ему не плевать.

— Возвращаясь к России, вы сказали, для нее есть опасность географическая. А кроме нее, другая реальная опасность применения против нас водородной бомбы существует?

— Не нужно это прямо понимать. Не обязательно для этого применять бомбу против нас. Против кого бы они ее не применили, это все к нам переползет. Водородная бомба — это не фугас, не стрельба из автомата Калашникова. Если КДНР применит водородную бомбу, или даже хотя бы ядерную бомбу, это несомненно захватит часть российской территории. Этого будет более, чем достаточно.

[:wsame:]

[:wsame:]