Оксана Гаман-Голутвина: Трагедия на Украине дала нам понять, как построена политика РФ

Военные действия на юго-востоке Украины продолжаются, несмотря на то, что референдум о государственной самостоятельности Донецкой и Луганской областей состоялся уже почти месяц назад

Фото: Оксана Гаман-Голутвина // С личной страницы в Facebook

Президент Украины Петр Порошенко на инаугурации 7 июня объявил, что продолжит военные действия на юго-востоке Украины, несмотря на то, что референдум о государственной самостоятельности Донецкой и Луганской областей состоялся уже почти месяц назад. Между тем даже ранее сочувствовавшие Донбассу жители России уже не готовы видеть эти области в составе своей страны.

Почему настроение людей так быстро меняется? Насколько возможно существование сравнительно небольших республик без серьезной поддержки соседей? Почему политики некоторых стран так любят придумывать мифы? Эти и другие вопросы мы обсудили с российским политологом, философом и историком Оксаной Гаман-Голутвиной.

— Число граждан России, желающих присоединения юго-восточной части Украины к России, за два месяца снизилось вдвое. Как думаете, почему мнение людей так резко изменилось? Что на это повлияло?

— Я думаю, в результате трагического развития событий на Украине последних недель и месяцев наши граждане в большей мере начинают понимать те резоны, на которых построена государственная политика России, ее суть. Официальная позиция РФ заключается в том, что государство не стремится интегрировать территорию юго-востока Украины.

Руководители Российской Федерации заявляли, что нет намерений присоединять юго-восток Украины — Россия выступает в защиту прав политических, гражданских, да просто права на жизнь населения этого региона. Внутриполитическая ситуация объективно на Украине была и остается крайне сложной и высококонфликтной.

— Уточните, пожалуйста, на каких резонах основана госполитика нашей страны?

— Она основана на том, что выражена воля юго-востока Украины, Донецкой и Луганской областей, к самостоятельной государственности, отдельной от территории остальной Украины. Этот выбор руководство Российской Федерации уважает.

— Как думаете, возможно юго-востоку существовать отдельно?

— В целом в современном мире относительно небольшим государствам существовать непросто. И, как правило, такие государства стремятся войти в какие-то более крупные межгосударственные образования. Собственно, эти причины в свое время определили образование в свое время Европейского союза. Сегодня даже столь крупные страны, как Китай, Бразилия, РФ, Индия, страны в том числе с большой численностью населения (самое крупное по численности среди них — это Китай) входят в многочисленные интеграционные объединения. Поэтому в данном случае новое государство не было бы исключением.

Но, кстати говоря, по европейским меркам население Донецка и Луганска не столь мало. Так, в Донецкой области проживает 4,3 млн человек, а в Луганской — 2,2 млн человек, суммарно — 6,5 млн. Для сравнения: население государства Люксембург (это одно из совсем небольших государств) всего 450 тысяч. Так что государство численностью почти 7 млн человек теоретически может существовать. Другое дело, что здесь придется создавать инфраструктуру и весь производственный контур заново. Поэтому очевидно, что такое государство наверняка захотело бы строить интеграционные объединения с соседними государствами — как минимум, с Россией. И, я надеюсь, в перспективе, в будущем — с мирной и дружественной Украиной. Так что теоретически это не исключено.

— Недавно председатель группы дружбы с Румынией в Конгрессе США Майкл Тернер и руководитель группы Pro-America в Сенате Румынии Валериу Сгона приняли совместную декларацию, в которой осудили «агрессию Российской Федерации против Украины и политику дестабилизации ситуации в юго-восточных районах страны». Как Вы оцениваете такую декларацию?

— Я оцениваю такого рода декларации как искажающие реальное положение дел. Никакой агрессии со стороны России не было и не планируется, это нереально. Выступления, подобные упомянутым, — это обычный лоббизм.

— Какие у него могут быть цели?

— Самые разнообразные. Если говорить о Румынии, то она не первый год заинтересована в более тесных связях с Молдавией, вплоть до каких-то форм эксклюзивной интеграции. Мешает этому Приднестровье, непризнанная республика, которая, как известно, в вооруженной борьбе отстояла свое право на независимое существование. Возможно, это связано с этими сюжетами.

— Президент Румынии Траян Бэсеску, выступая в Конгрессе, выразил обеспокоенность тем, что после российского военного вторжения в Грузию и Украину могут быть совершены аналогичные шаги и по Республике Молдова. Возможно ли нападение?

— Это исключено. Нет смысла даже это обсуждать — нет оснований предполагать какое-то мифическое вторжение в Молдавию.

— А тогда почему обеспокоен президент Румынии?

— Видимо, президент Румынии обеспокоен тем, что Россия отстаивает свои национальные интересы.

— Ему это невыгодно?

— Румыния как не самый обеспеченный член ЕС и НАТО в данном случае артикулирует навеянные мифологией и внешним влиянием интересы.

— А чьи интересы может отстаивать Румыния в данном случае?

— Между различными акторами мировой политики происходят сложные взаимодействия. Румыния не относится к числу наиболее влиятельных игроков, поэтому периодически может солидаризироваться с позицией других крупных стран.

— То есть сейчас можно говорить о том, что Румыния присоединяется к позиции США?

— ЕС и США.

— Значит, США сейчас действует через Румынию, получается?

— Крупные игроки мировой политики играют в различных регистрах и с различными партнерами.

— Американский президент признал, что Россия не откажется от Крыма, невзирая ни на какие санкции. Зачем тогда Обама предложил третью волну санкций?

— Ситуация с Крымом говорит о готовности Российской Федерации отстаивать свои национальные интересы и о возросшей субъектности России, с чем готовы считаться не все крупные игроки, для которых слабая Россия является более комфортной.

Рубрика: Политика

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика