Валентин Урусов: Тюрьма - не повод бросать войну с "Алросой"

Валентин Урусов из Якутии - первый россиянин, который получит премию имени Артура Свенссона (ее еще называют аналогом Нобелевки для профсоюзных активистов). Церемония награждения состоится 19 июня в Осло, но... без присутствия номинанта. В марте Валентину заменили лишение свободы исправительными работами – до декабря. К тому моменту в колонии он успел отсидеть больше четырех лет.

- 4 года и два месяца, или 50 месяцев, или полторы тысячи дней, или 36 тысяч часов, или 1 миллион 160 тысяч минут.

- За что? В приговоре ведь не стояло «осужден за профсоюзную деятельность».

- По той статье, по которой закрыли меня, посадить можно практически каждого - наркотики «нашли», а понятым «случайно» оказался сотрудник службы безопасности «Алросы», где мы в тот момент готовили забастовку. Потом вывезли в лес, стреляли около головы, избивали – заставили подписать признание. Компания «Алроса» в Якутии – царь и бог. Эта машина может смести любого активиста, стоящего на её пути.

- Зачем вы тогда начали вставлять ей палки в колеса, создав профсоюз?

- Идея профсоюза возникла у меня из-за нападок моего непосредственного начальника. Вот я и начал искать рычаги законного решения подобных проблем. В это же время как раз у нас в городе Удачном на обогатительной фабрике № 12 возник конфликт бригады пескоструйщиков с работодателем из-за недоплат за переработку и вредных условий труда. В итоге, конфликт они выиграли и им выплатили положенные деньги. Для меня их победа явилась важным стимулом, и я решил создавать профсоюз.

Сложность заключалась в том, что все прекрасно понимали его необходимость, но когда доходило до реальных дел — опускали руки. Для законного создания «первички» мне необходимы были четыре человека, и я, прожив в городе Удачном всю жизнь, никак не мог найти даже их. В итоге, меня поддержали мои друзья, которые понимали, куда лезут.

После уведомления руководства компании я улетел на социальный форум в Иркутск, где близко познакомился с другими профсоюзными лидерами, а также с такими замечательными людьми как убитый позже в Москве адвокат Станислав Маркелов. Очень грамотный был, веселый, жалко его… Потом мне позвонили друзья из Удачного и предупредили о назревающей забастовке на автобазе № 2 Удачнинского ГОКа. Я сразу вылетел в Удачный, встретился с мужиками, и они приняли решение вступить в наш профсоюз «Профсвобода».

- ГОК входит в «Алросу»?

- Да. Уровень зарплаты там был очень низкий – с учётом северного коэффициента выходило около 20.000 рублей, а условия труда были и остаются крайне тяжёлыми: зимой температура в карьерах падает до -72 градусов, у большегрузных грузовиков рамы лопаются от мороза. Сильно подрывают здоровье загазованность и тяжёлая вода, содержащая всю таблицу Менделеева. Год работы в карьере наносит непоправимый урон здоровью рабочего.

А последней каплей стали невыплаты за переработки. Когда мы подняли вопрос о выплате положенных по закону средств, менеджмент компании прямо заявил нам о том, что этого не случится. Дескать, делайте, что хотите. Мы поняли, что коллективная борьба это единственный выход из положения. Однако так и не успели наладить взаимодействие. Меня устранили практически сразу.

- Зеки как вас встретили?

- Более взрослые — с пониманием. Молодежи по большому счету было без разницы. Но в целом это мало кого интересовало.

В СИЗО я познакомился с Сергеем Юрковым, который одним из первых создал независимый профсоюз в Якутии. Сел за «экстремизм». «Сургутнефтегаз» строил газопровод, а в качестве дешёвой рабочей силы вместо местных жителей привлекал мигрантов из Китая. Юрков боролся с этим, выпустил листовку, которую признали экстремистской. Дали 2 года.

Там же, в СИЗО, я пересекался с Рудовым, начальником районной ФСКН, который меня посадил. После моего задержания нашёлся честный сотрудник в следственном комитете Якутии, который решил привлечь Рудова за превышение служебных полномочий и мошенничество в особо крупном размере - он обвинялся в незаконном получении от «Алросы» квартиры. Рудов тогда сидел в камере с бээс (бывшими сотрудниками органов).

Сокамерники мне предложили его наказать, но я отказался. Не стал грех на душу брать. Правда, через два дня те все равно напились и сильно Рудова избили.

- Есть все-таки справедливость.

- Как сказать. Полгода Рудова покатали по этапам, но дело закончилось условным сроком. Следователя, соответственно, попросили за дверь. А вот Сергей Рудов работает в районной администрации начальником отдела по работе с молодёжью. Якутская справедливость во всей красе.

- А вы как? Новый профсоюз в колонии не сколотили?

- Мысли о необходимости таких профсоюзов были и есть, но реальные трудовые колонии у нас в стране отсутствуют, большая часть заключенных работает неофициально. Причем работают в ужасных условиях и за мизерную зарплату. Например, на территории нашего лагеря производство шлакоблоков –прекрасная возможность эксплуатировать практически дармовую рабочую силу. Зарплата от 18 до 2000 рублей в месяц. Но и их не все могут получить. В колонии я пытался несколько раз устроиться на работу. Пытался и сам, и через блатных - по разному. Но человек, который курировал промзону (сегодня он - начальник колонии), был категорически против моего трудоустройства. Как только он слышал мою фамилию, разговор тут же заканчивался.

- Побастовать не удалось.

- Ну почему. В СИЗО, например, условия были еще хуже, чем в лагере. На 20 кв.м. – 40 человек и 12 «шконок» (лежанок). Спать приходилось в три смены. Через полтора месяца мы в резкой форме потребовали привести в норму условия содержания. Многих из нас избили, кого-то собаками затравили, но мы своего добились, и нас раскидали по разным «хатам».

- Про Болотную там слышали?

- Слышали, но оттуда что-то оценивать трудно. Когда вышел, изменения в общественной сфере заметил сразу во всем. Радует, что стало больше тех, кому не безразлично будущее России. Что потихоньку народ просыпается. Но в основном, к сожалению, перемены в стране - не в лучшую сторону.

Большинство людей всё ещё получают информацию из новостей федеральных телеканалов и воспринимают заявления властей именно в том ключе, в каком нужно власти. Ну а те, кто знают действительное положение вещей, пока ещё боятся. Сегодняшняя основная проблема — отсутствие у большинства людей взаимопонимания и солидарности. Только не стоит надеяться, что кто-то сделает всё за нас.

- Вижу, 36 тысяч часов заключения ничему вас не научили.

- Во-первых, я планирую и дальше заниматься профсоюзной деятельностью. Нам нужно добиваться упрощения процедуры законного проведения забастовок, так как на сегодня организовать их просто не возможно. Людям приходится идти на ещё более крайние меры, такие как, например, голодовки без отрыва от производства, что, соответственно, влечёт за собой нежелательные последствия для здоровья. Или прибегать к так называемой «итальянской забастовке», которая далеко не везде эффективна как мера воздействия на работодателя. Нужно добиваться права на свободное объединение работников в профсоюзы и возможности бороться за свои права без страха за то, что завтра можешь оказаться за решеткой.

А во-вторых, я и не сожалею о времени, проведённом в лагере. Чем дольше я сидел, тем больше узнавал о массовых акциях в мою поддержку, и тем сильнее это меня приободряло. В США, Германии, Польше, Латвии, и других странах проводились митинги и пикеты, как в мою поддержку, так и в поддержку других людей, находящихся в заключении за их общественную деятельность. Во Франции не один раз собирали даже денежные средства в помощь моей матери. В мою поддержку писала известная актриса Марина Влади, историк Жан-Жак Мари и многие другие замечательные люди. Французский активист Доминик Ферре присылал мне из Парижа письма и газеты, переведённые на русский язык, из которых я узнавал о профсоюзных событиях в мире.

Мою номинацию на премию Свенссона, которую с инициировала Конфедерация труда России, кроме различных национальных профцентров, включая польскую «Солидарность» и французскую ВКТ, поддержали Международная конфедерация профсоюзов, Международный союз работников пищевой промышленности (IUF), Глобальный союз Industriall… Это было незабываемое впечатление, которое не прошло и по сей день.

- А что хоть за премия? Я раньше про нее и не слышал.

- Международная. Отмечает достижения профсоюзов и профсоюзных активистов в борьбе за трудовые права. Вручается ежегодно. Представляет собой сертификат и денежное вознаграждение в виде 62 тысяч евро. Собственно, это всё, что я про нее знаю.

Прежде всего, я хотел бы использовать эти деньги для защиты профсоюзных активистов, подвергшихся преследованию со стороны работодателей и коррумпированных чиновников. Это проблема довольно остро стоит в нашей стране, и мой случай, к сожалению, не единственный. Один из недавних случаев — это возбуждение нескольких уголовных дел против лидера профсоюза докеров порта Восточный в Приморье Леонида Тихонова. Есть и другие, менее известные, истории.

Когда я находился в заключении, российские профсоюзы, — прежде всего, Конфедерация труда России и входящие в нее объединения моряков, докеров, авиадиспетчеров, работников автопрома и другие, — активно вели кампанию за мое освобождение. Я за это благодарен своим товарищам и не могу остаться в стороне, когда у них возникают похожие проблемы.

Досье

Валентин Урусов работал электрослесарем на горнообогатительном комбинате в городе Удачный (Республика Саха). В июне 2008 года стал инициатором создания на комбинате профсоюза «Профсвобода». В августе 2008 года возглавил акции протеста рабочих с требованиями улучшения условий труда. 3 сентября 2008 года арестован по подозрению в хранении наркотиков, а в конце декабря приговорен к шести годам заключения, позднее сниженным до пяти. 6 марта 2013 года суд заменил оставшуюся часть срока на исправительные работы. 15 марта Валентин Урусов вышел на свободу.

Читайте также:

Евгений Миронов: За профсоюз актёров меня застрелят

Лидер Всероссийского профсоюза работников Денис Петелин: Китайцам надо помогать