Борис Акунин: У нашей власти вряд ли хватит ума на реформы
Писатель не смог усидеть в благополучной французской деревне, пришел на Болотную площадь, стал одним из самых заметных членов Оргкомитета протестного движения… Борис Акунин поделился с «Собеседником», какой увидел новую страну
Писатель не смог усидеть в благополучной французской деревне, пришел на Болотную площадь, стал одним из самых заметных членов Оргкомитета протестного движения… Борис Акунин поделился с «Собеседником», какой увидел новую страну.
«Я начал забывать, что Москва – мой город»
– Что именно в протестном настроении России перед 10 декабря вынудило вас сесть за руль, проехать 500 км французских дорог, даже не будучи уверенным, что попадете на самолет?
– Я много лет жил в ощущении, что люди вроде меня находятся в ничтожном меньшинстве. Имею в виду людей, которым отвратительна существующая система власти с ее враньем, бесстыдством и вороватостью. Поэтому, когда после выборов в Москве вдруг возникло массовое движение протеста, я испытал довольно сильное чувство. Как во времена перестройки. Оказывается, нас много! Очень возможно – даже большинство. Как же я мог сидеть и писать детективный роман, когда на родине происходят такие события?
– И что же вы увидели 10-го?
– Свой город. Я уже начал забывать, что Москва – это мой город. Он превратился было в город мигалок, коррумпированных чиновников и самодовольных нуворишей. А пришел на Болотную, смотрю вокруг: вот она, настоящая Москва. Кто там был, кто видел эти лица и ощутил атмосферу, тот поймет.
– Вы раньше не были замечены в сильном увлечении общественной жизнью. Поворот случился после вашей переписки с Михаилом Ходорковским?
– Я подписывал письма против разгона НТВ – еще в самом начале путинского режима. Неоднократно высказывался и по другим поводам. Просто диалог с Ходорковским привлек внимание публики, и многие заметили, что, кроме детективщика Бориса Акунина, существует человек по имени Григорий Чхартишвили, у которого есть какая-то общественная позиция.
«Они ведь у нас воры, а не кровопийцы»
– Был мощнейший протест нового для России толка – сытых, как говорили сами участники митинга, людей, которые требовали уважения к себе. Может ли он изменить ситуацию в стране?
– Голодный человек ни о чем, кроме голода, думать не может. Однако человек тем и отличается от животного, что одной сытости ему мало. Человеку необходимо самоуважение. Чувство оскорбленного достоинства – вот что движет людьми. Это замечательный двигатель, он поднимает общество ввысь.
– 10 декабря – без сомнения, первый день новой страны. И – последний? Есть шансы у него стать началом новой эпохи в жизни России?
– Думаю, обратного пути нет. Когда в большом количестве людей проснулось гражданское чувство, обратно его запихнуть можно только большим террором. У власти не хватит на это ни ресурсов, ни – надеюсь – жестокости. Они ведь у нас все-таки воры, а не кровопийцы.
– Неужели достаточно было дружно выйти на площадь, чтобы наступила новая реальность?
– Впереди еще очень долгий, непростой путь. Периоды затишья будут сменяться периодами обострения. Но как в нулевые не будет, это точно. И по-старому не будет. Ситуация начнет меняться с Москвы, и постепенно перемены охватят всю страну. Это я вам не как беллетрист, а как историк говорю.
«Путин оторвался от реальности»
– Первое заседание Оргкомитета-24 вы охарактеризовали гораздо мягче, чем СМИ. Вам действительно не кажется, что «профессионалы» начали сводить на нет победу 10 декабря, затеяв разборки за главенство?
– Ерунда все эти комитеты, если честно. Главное происходит само собой. Перед митингом десятого вообще никакого комитета не было. Максимум того, что мы можем – обеспечить нормальную сцену и громкие динамики (как это было 24-го). И как следует объяснить властям, что, если будут провокации, выйдет только хуже для самих властей.
– Оппозиция у нас тем и слаба, что не может договориться. Есть ли шансы на этот раз? И почему?
– На этом этапе достаточно договориться только об одном: все идем на митинг. А разбираться в наших различиях начнем потом – когда восстановим нормальные, честные выборы. Кто наберет больше голосов, тот и прав.
– Вы сказали, что Путин, общаясь с народом, еще больше подлил масла в огонь, словно специально… Но согласитесь, что в выступлении премьера проглядывало и другое: у него не было желания зарабатывать очки избирателей. Он уверен в своей победе на президентских выборах. Было ощущение, что 10 декабря для него – момент неприятный, но уже пережитый… Нет?
– По-моему, Владимир Путин оторвался от реальности. По последнему опросу «Левада-центра», за него на выборах проголосовали бы только 28% москвичей. Если он будет оскорблять их и дальше, эта цифра уменьшится. Как можно править страной, если живешь и работаешь в городе, который к тебе враждебен?
– Ну вот, Медведев посулил политические свободы, да и митинг 24-го прошел… Что дальше?
– А дальше вот что. Протестное цунами, несомненно, будет разрастаться. Со временем оно, конечно, разделится на реки, ручьи и ручейки, окрашенные в различные политические цвета. Но сначала оно смоет преграду, которая мешает всем без исключения. Ведь всех объединяет одно: желание игры по честным и прозрачным правилам.
У власти сейчас есть три модели поведения. Первая (и наиболее вероятная): пойти на частичные уступки, что, собственно, она уже пытается делать. Вариант этот не остановит протестного движения, а лишь усилит давление на власть, которой придется пятиться и терять популярность.
Вариант второй: Каа шипит и скалит клыки. Тогда режим рухнет быстро и с грохотом, потому что протестное движение такого масштаба можно остановить лишь большой кровью и массовыми репрессиями, а это, как я уже говорил, маловероятно.
Есть и третий вариант, сильный. Когда общество жаждет политических реформ, единственный способ удержаться у власти – возглавить реформаторский процесс. То есть дать протестующим больше, чем они требуют. Однако не думаю, что у нынешнего режима хватит на такое ума и политической воли.
Кстати
Портрет времени
– Кроме митингов, есть еще книги. «Фото как хокку» – почему вы объединились с читателями?
– Я не объединялся с читателями. Я предложил идею, а люди ею заинтересовались. У всех есть семейные альбомы и семейные истории. Оказалось, когда вместе собрано много семейных историй с фотографиями, получается нечто более глубокое: портрет века, времени, страны.
– В вашем блоге есть запись, касаемая допечатки тиража и предложения «благородному собранию» разделить гонорар… А как это все дальше организуется? Не поверю, что вы занимаетесь такими мелочами, как технические вопросы.
– Гонорар за первый тираж «Фото как хокку» уже разыгран. Там 90 авторов. Они решили, что выигрышных жребиев будет три. Я тянул бумажки с именами под веб-камеру из корсарской шляпы. Каждому из трех везунчиков досталось по 50 тысяч рублей. Было весело. А на подходе уже второй тираж – первый распродан.
